Пепел революции

Наконец он дошел до причалов, где разгружался английский угольщик. Топливо было сейчас один из самых дефицитных товаров на юге России. Леса, в принципе, здесь были всегда редки, а теперь еще и были повырублены для отопления. Чуть дальше еще разгружался турецкий корабль, а ближе всего к нему стоял российский транспорт, в который активно загружались автомобили и какая-то мебель, судя по всему, очередного генерала. Вероятно, все, что было награблено за последние три безумных года. Что интересно, ни один из трех кораблей не имел никаких военных грузов: ни оружия, ни снарядов, ни обмундирования. Вроде бы и не скажешь, что в считанных десятках километров от города уже заканчивается власть белых, и хорошо, если начинается территория красных, а не кого-либо еще. Потому, что как бы не говорили против большевиков, с самого занятия любого города те стараются обеспечивать контроль и безопасность для людей, после того, конечно, как расстреляют всех, показавшиеся подозрительными, в отличие от бандитов, которые маскируются под различными политическими масками зеленых и заинтересованы только в грабеже. Нет, корабли обеспечивали доставку только мирных грузов, а если вспомнить, что в Одессе находятся сотни тысяч человек и никто не уходит из города, это казалось довольно странным.

Портовая жизнь и морские перевозки всегда казались очень интересными Кильчевскому. Он немного романтизировал эту сферу, и когда кто-то говорил о кораблях, ему сразу представлялись каравеллы Колумба или да Гамы, утлые суденышки, на долгие годы уходившие в море на поиски неведомых сказочных земель и возвращающиеся с сильно уменьшенными экипажами, но забитыми трюмами невероятных сокровищ. Весь город встречает отважных первооткрывателей, а они, повидавшие неведомые земли и величие чудеса, сходят на берег с важным и гордым видом.

Конечно, сейчас все превратилось в рутину, и сегодняшние морские путешествия утратили ту ауру героизма, но все равно, каждый пришедший борт обещает людям какие-то открытия. Кильчевский посмотрел недолго на суету у кораблей и решил сходить в свою квартиру за вещами. Начинало темнеть и транспорт должен скоро уже прийти в порт. Он направился в обратный путь и тут сзади раздался низкий женский голос:

— Простите, вы не могли бы мне помочь?

Он медленно обернулся, думая уже, что сидящие в Москве на этот раз решили отправить женщину и машинально нащупывая в кармане оружие. Перед ним стояла молодая девушка явной восточной внешности невысокого роста в видавшем виды пальто и красивой шляпке. Он стоял молча смотрел на нее, не зная, что предпринять и как к ней отнестись.

— Здесь глубокая лужа, я в ней просто утону. Вы не дадите мне руку?

Если это и ловушка, то какая-то уж слишком простая, подумал он и на всякий случай взвел пистолет. Увидев его немигающие глаза, она с шумом выдохнула.

— Господи, еще один наркоман на мою голову. Не стоит, я сама могу перейти. Она приподняла полы и попробовала носком глубину. Комичность ситуации, наконец, дошла до него и вызвала невольную улыбку.

— Нет, извините. Я был в своих мыслях, конечно, я вам помогу. Подождите.

Он перекинул доску на ее сторону и подал руку.

— Спасибо вам, не хотелось запачкаться, — она с некоторой насторожённостью глядела на него снизу вверх. Девушка была не самого большого роста, а угадывающиеся под одеждой пышные формы только подчеркивали этот эффект.

— Если вы не против, я бы мог составить вам компанию до конца набережной.

— Не стоит, право. Не хочу вас утруждать.

— Я все же настаиваю, некоторые из этих луж могут составить по размерам конкуренцию Черному морю. А чтобы вы знали, кому обязаны спасению, позвольте представиться: Кильчевский. Евгений Яковлевич. Я… ээ… сотрудник комендатуры Одессы.

Она улыбнулась в ответ на его обаятельную обезоруживающую улыбку. Все, назад пути не было.

— Оксана Дмитриевна. Очень приятно. Что ж, Евгений Яковлевич, прошу уберечь даму от здешних океанов и проводить до конца.

— Оксана Дмитриевна, а фамилию не скажите?

— Нет, я и так слишком многое вас сказала.

— А почему вы идете от кораблей? Простите мое любопытство, но я увидел только грузовые корабли, а у вас нет вещей с собой, значит живете в городе.

— Простите, вы сыщик? Все так ловко измыслили.

— Нет, представьте себе. Если бы я вам сказал, чем занимался до революции, вы бы никогда не поверили.

— Глядя на вас я бы поверила во что угодно, кроме признания, что вы солист балета.

— Почти в точку, — он рассмеялся. И все же, почему вы ходите в такое время по не самому благополучному району города?

— Я была в ресторане, — неожиданно призналась девушка. Не подумайте ничего такого, — она вздохнула. Просто, уступила постоянным мольбам одного молодого капитана. Сами понимаете, в теперешнем положении все страсти у мужчин обретают особую остроту, все стремятся любить, ненавидеть.

— И вы уступили его страстям у причалов? Оригинально.

— Как вы остры на язык, Евгений Яковлевич. Он пригласил меня в ресторан. И угадайте, чем все закончилось, если я покидаю ресторан в одиночестве?