Пепел (СИ)

Смит тем временем облюбовал постамент памятника. Зачем-то разложил там свой мини-арсенал из нескольких гранат разных видов. Уже держал дорогущий на вид короткоствольный автомат западного образца, видимо, переносит его в рюкзаке, потому что в первую встречу ничего, кроме скромной кобуры на бедре, я не заметил.

— Надеюсь, он знает, что делает, — сказал я Сенину, кивнув в сторону американца.

— Ему можно довериться, поверь, — вновь попытался убедить меня Егор. — У него сильная воля, он мне не раз помогал, точнее нам, если вспомнить, что цель у нас общая здесь. Да, американец. И что с того? Ты его уже за это и невзлюбил?

— Возможно, — оправдываться я не стал.

— Я его, кстати, понимаю, Смита, — Сенин посмотрел в сторону нашего «прикрытия» с уважением и даже восхищением. Мне трудно было поверить, что этот человек в бронежилете «press» вызывает у Егора такое почитание. — Долгое время к нему относились как к чужаку, ты же знаешь, какие мы, славяне, ксенофобы. Он свою репутацию выбивал кровью и потом, а главное – всегда во благо.

— Да ты скажи, что ты ему обязан, хватит уже вылизывать, — я усмехнулся.

— Это да, — Егор улыбнулся, но затем добавил. — Ты, кстати, сильно изменился. Я заметил сразу же, как тебя здесь нашёл.

— Люди меняются и в более мирных условиях. А здесь и подавно.

— Таблетки нужны? — Сенин протянул мне какой-то золотистый блистер.

— Обойдусь, — я отмахнулся. — Побыстрее управимся, и всё нормально будет.

— А я, пожалуй, закинусь. Ты за мужское здоровье не переживаешь? Я слыхал у многих сталкеров уже того.

— Что того?

— На полшестого, — обеспокоенно ответил Сенин.

— Я за артефактами сюда пришёл, а не трахаться.

Детектор я закрепил на запястье левой руки с помощью эластичных ремешков. Ощущалось не очень удобно, но без точек-ориентиров на зелёном экране можно было ползать по роще сутками подобно ослепшему пьянице и ничего не найти.

Я присел на корточки и достал первый болт. Снаряд, используемый для разведывания безопасного пути, отправился по примеченной мною воображаемой тропе. Она проходила между двумя воронками, которые неплохо различались и при дневном свете по характерным колебаниям воздуха.

Эти аномалии походили на высокие не менее двух метров овальные пузыри, внутри которых время от времени проявлялись еле видимые завихрения подобные маленьким торнадо. Коварная ловушка засасывала в себя всё подряд.

Любая органика, залетевшая в «воронку», была обречена, а вот стальные болты ей не по зубам. Неприхотливое изделие аномалия выплёвывала наружу по совершенно непредсказуемой траектории, а сила варьировалась от ленивого плевка до выстрела резиновой пули.

Болт приземлился без отклонений. Для верности я запустил ещё три правее и левее изначальной траектории. Первые метры безопасного маршрута были разведаны.

Здесь нужна была ещё и хорошая меткость, чтобы болты падали туда, куда нужно в точности до сантиметра. Иначе можно было остаться посреди поля, усеянного аномалиями с пустым мешочком, а обычные камни встречались не везде и не всегда подходили для меткого броска. Некоторые сталкеры и вовсе пользовались исключительно собственными болтами, объясняя это тем, что привыкли к ним настолько, что и, проснувшись посреди ночи в темноте по привычке, закинут болт в пустую консервную банку на расстоянии десятка метров.

Добравшись до первой безопасной точки, я подобрал два болта, третий оставил как ориентир на обратный путь. Я чувствовал воронки с обеих сторон. По телу пробежали мурашки. Смерть в ожидании наблюдала за мной, надеялась на ошибку. Пусть выкусит, сегодня я не умру, а уйду с хорошим отягощающим рюкзак хабаром.

***

Я ощущал себя первооткрывателем золотого прииска. Мы будто нашли неисчерпаемую жилу или же реку. Под ногами валялись огромные самородки. С горящими и радостными глазами мы с Егором таскали мешочки к постаменту, где в расслабленной позе сидел американец, который казалось, вовсе не удивлён такому количеству артефактов.

Смит с непроницаемым скепсисом вглядывался куда-то в даль и время от времени обходил местность.

Добыче не было конца. Через пару часов у нас уже закончились мешочки. Мы начали перекладывать всё в транспортировочные контейнеры и набивать оставшиеся ёмкости. А затем и вовсе встал вопрос сортировки артефактов по ценности и выброс самых дешёвых. Давно такого не было.

Когда мы в очередной раз собрались у постамента, Егор выглядел уставшим. Он сидел на корточках, упёршись спиной в бетон. Его лицо блестело от пота, а губы безмолвно шевелились, выражая ругательства, по крайней мере, парочку я точно прочитал.

Мы оба могли похвастаться прилипшей к взмокшему телу одеждой, с потемневшими от пота подмышками и поясницей. Мы выглядели извалянными в пыли и земле, но довольными.

Смит, понимая, что мы уже почти закончили, подошёл к постаменту и оценивающе взглянул на добычу, затем поднял большой палец правой руки вверх.

— Найс.

Американец оказался немногословным, и меня это более чем устраивало.