Пепелище славы

С такими невеселыми наблюдениями Шенгар снова потерял сознание и очнулся уже на спине противного животного. Совету эльф не внял, однако, в страхе и спешке, плохо затянул узлы. Сил едва хватило на то, чтобы слегка ослабить путы и спасти запястья от неминуемого омертвения.

– Что за идиоты! Почему мне с каждым разом попадаются все более глупые эльфы! – пробормотал Шенгар, ожидая знакомые алые искры, вихрем уносящие прочь от выматывающего пути, мерзкого зверя и мучительной боли.

Наконец, он очнулся на относительно ровной, и – что самое главное – не качающейся в такт жесткой походке волосатого животного поверхности.

Руки и ноги были свободны, а раны заново перевязаны. Небрежно, конечно, да и промыть их никто не удосужился, судя по засохшей корке грязи и крови – но все лучше, чем дальше истекать кровью.

Его трясло от холода, во рту пересохло, но голова кружилась меньше, и Шенгар счел это обнадеживающим знаком. К тому же, на этот раз приход в сознание обошелся без пятен, искр и прочих неприятностей, напоминая обычное пробуждение. Шенгар понял, что здоровье молодого орка начало брать свое, и очередное беспамятство перешло в обычный сон.

Он попытался приподняться на локте и тотчас же пожалел об этом: земля словно вывернулась из-под рук, и он упал обратно, стукнувшись, ко всему прочему, головой.

Кровавая пена из пробитого легкого поднялась к горлу, и Шенгар отчаянно закашлялся, выплевывая алую жидкость вместе с темными сгустками. Несколько кошмарных мгновений ему казалось, что он захлебнется собственной кровью и не сможет больше вдохнуть, но тут горло прочистилось, и воздух с хрипом устремился в раздираемую болью грудь.

Подниматься еще раз Шенгар не рискнул и принялся разглядывать окружающее пространство лежа. Увидеть много не удалось, но все же он решил, что находится в углублении под навесом скалы, и вход в это углубление закрыт приваленным камнями щитом из свежих прутьев.

Осторожно, чтобы не потревожить раны в груди, он подполз к самой решетке, и ему открылся замечательный вид на эльфийский лагерь.

В центре располагались полукругом два больших шатра, три шатра поменьше и расшитая узорами палатка. Перед шатрами, защищенный навесом от дождя, горел костер, а неподалеку стоял стол, окруженный лавками. Боль отбирала все желания и устремления, но Шенгар нашел в себе силы насмешливо фыркнуть. Длинноухие не изменяют себе даже в походе! Он бы не слишком удивился, если подставки для сна они тоже с собой прихватили.

За шатрами щипали траву знакомые животные: шесть крепких, приземистых, рыжего и коричневого цвета, и одно высокое, длинноногое, изящное, как эльф. Шенгар готов был поклясться, что именно его мерзких белых волос он успел наглотаться во время дороги.

Хозяев лагеря не было видно, но Шенгар слышал их голоса, доносящиеся со стороны шатров.

Похоже, самое время поразмыслить о сложившемся положении, и главное, как из него выходить.

Эльфы не соизволили расщедриться даже на драную тряпку в качестве подстилки для пленника. Безрукавки тоже не было – видимо, сняли, когда перевязывали раны. Хорошо хоть штаны остались, и на том спасибо! Как мог, Шенгар свернулся калачиком на полу импровизированной тюрьмы. Несмотря на то, что день выдался солнечным, у него зуб на зуб не попадал, а камни под боком казались холоднее ледяных глыб. «Жар», – мрачно понял молодой охотник.

Итак, надо заставить длинноухих считаться с собой. Шенгар припомнил все нелестные характеристики, которыми награждал орков бедолага Алангор, и решил, что чудом будет, если кто-то здесь вообще станет его слушать.

Впрочем… Ха! Шенгар даже удивился своей тугодумности. Наверное, это из-за боли и слабости. У него есть для ушастиков отличный довод, причем безотлагательный. Если они и его отбросят, то зря он в последнее время начал менять представление об эльфах в лучшую сторону. Алангор и есть этот довод.

Молодой орк понятия не имел, сколько времени провалялся в забытьи и искренне надеялся, что беспомощному художнику не слишком долго пришлось страдать от голода и жажды. Запас воды в пещере был, лишь бы эльф догадался его отыскать…

Вода! Одно звучание этого слова доставляло неслыханные мучения, не говоря уж о том, чтобы представить ее, чистую, свежую, прохладную, текущую по камням прозрачным горным ручьем… Шенгар облизнул сухим языком спекшиеся губы и строго приказал воображению заткнуться.

Все равно до появления эльфов все эти планы – не более чем пустые выдумки. Через некоторое время ему удалось пересилить боль и холод и снова задремать.

ГЛАВА 9.

Шенгара разбудила эльфийская речь, звенящая совсем рядом с решеткой. Судя по раздраженности интонаций, длинноухие спорили.

– Это всего лишь орк! – разобрал Шенгар знакомые слова. Длинная фраза, проследовавшая далее, по всей видимости, была посвящена тому, что злопакостные порождения Тьмы недостойны траты на них драгоценного эльфийского времени.

«Чтоб на вас ледник обрушился, – зло подумал охотник. – Дайте хоть поспать нормально!»