Пепельная Луна

Тимур побледнел и стал еще красивее. Как же она любила этот отчаянный, голодный огонек в его глазах, когда он обижался и смотрел на нее вот таким особенным взглядом, в котором сплетались недоумение, боль и острое, непреодолимое желание близости. Иногда она и случалась и доставляла обоим такое удовольствие, какое Соне удавалось испытать только под кайфом. Этого увлечения Тимур как раз не разделял.

Узнав, что Леля берет ее с собой на закрытые вечеринки в дом мистера Ди, как называли его девушки, Тимур страшно разозлился. Помимо Дома мод, он подрабатывал у влиятельного Дилсона помощником, но на самих «вечорах», как называла их еще одна правая рука мистера Ди – вульгарная рыжеволосая старуха, не бывал. Хозяин роскошного загородного дома был похож на спрута, каждый его помощник, как отдельное щупальце, выполнял строго отведенную хозяином роль, не зная о поручениях для остальных.

Тогда, в первый раз, Соня поклялась Тимуру, что больше это не повторится, но продолжала наведываться на вечеринки тайком от него. Она не нуждалась в деньгах, как некоторые другие молодые девушки, поэтому солидные господа, сидевшие в полумраке на диванах, ее не интересовали.

Притягательной казалась сама атмосфера тайны, запрета и его нарушения. А еще, конечно, порошок, которым с ней делилась Леля. «Побаловаться за компанию», – как она говорила. На баловство перепадало Соне совсем немного, но поначалу и этого хватало, чтобы поднять настроение и превратить жизнь в беззаботное порхание, а потом поехать к Тимуру и провести несколько упоительно прекрасных часов в постели.

Глядя на обнаженные извивающиеся тела девушек у шеста для стриптиза, однажды она подумала: «Если так здорово от небольшой щепотки, что можно почувствовать от дозы чуть больше?»

Из всех завсегдатаев вечеринок у мистера Ди ей нравилась только одна девушка с татуировкой My dreams come true. Соня даже сделала себе похожее временное тату. Девушка держалась особняком. Кажется, ей благоволил сам хозяин дома. Похоже, она не ограничивалась малым, как Соня с Лелей, а пользовалась безлимитными возможностями в получении порошка благодаря особой симпатии мистера Ди.

Соне так хотелось быть на нее похожей, что она решилась. Свободные деньги в сумочке позволили сделать это.

Рыжая каналья подмигнула ей, запихала купюры в карман и что-то записала в большом талмуде.

– Может, вы нам еще чек выдадите? – хохотнула Леля, тоже протягивая деньги. – Мне как обычно, Жанночка. Бухгалтерша ты наша.

– Чек не выдам, – рассудительно ответила та, никак не отреагировав на панибратское обращение Лели, которая ей во внучки годилась. – А деньги счет любят. Много вас тут, лахудр, ходит, всех не упомнишь, а мне перед шефом отчет держать.

Сказав это, она многозначительно посмотрела на Соню, будто мазнула ее своим сальным взглядом. Соня поежилась. Сказанное явно относилось к ней, ведь, судя по всему, Лелю в этой тусовке, куда попадали только по рекомендации через своих, хорошо знали.

– Студентка? – усмехнувшись, спросила ее рыжая баба.

Соня кивнула.

– Ну-ну, – протянула рыжая. – И куда только матери ваши смотрят.

– Ой, да ладно, – вмешалась Леля. – Хватит нас жизни учить. Вы-то сами на этом бабки зарабатываете.

– Ты бы попридержала свой язык поганый, – ощерилась Жанна. – Не то в следующий раз хрен что получишь, курва!

– Поговори! – Леля повернулась к ней спиной и потащила за собой Соню. – Если я мистеру Ди пожалуюсь, сама знаешь, что с тобой будет.

Жанна грязно выругалась и смачно плюнула им вслед.

В памяти Сони всплывали картины ночных гуляний в подвале дома Дилсона одна за другой. Так, о чем это она вспоминала? Ах да, как они поругались с Тимуром. Потом он еще раз застукал ее в этом доме.

Босс, как он называл мистера Дилсона, зачем-то срочно вызвал его в свой загородный дом, Тимур примчался и буквально налетел на Соню, когда она вышла на крыльцо, держась за стены. Он подхватил ее под руки и чуть ли не волоком потащил к такси, ожидавшему у ворот. Насильно усадил в салон, дал водителю сверху со словами:

– Вот адрес. До дверей ее доведи, слышь, прямо до дверей. Я твой номер записал. Если что…

– Понял я, понял, и так вижу: девка не в себе!

– Это не девка! Это моя невеста. Головой отвечаешь!

Тимур кинулся обратно в дом, где в нетерпении его дожидался босс. Остальных гостей с вечеринки развозили личные шоферы и несколько таксистов, которых лично знал Дилсон.

После того случая они поругались в первый раз всерьез, и она снова обещала, и снова сорвалась. Соня глубоко вздохнула. Она и себе обещала, но каждый последний раз как-то незаметно для нее самой превращался в предпоследний.

Вот и вчера, когда действие порошка закончилось и радостное возбуждение сменилось апатией вперемешку с раздражением, она как фурия накинулась на несчастного Тимура, а потом хлопнула дверью и выбежала из квартиры, которую он снимал. Как бы она хотела увидеть его сейчас, обнять и, может быть, попросить прощения… Но сил ехать на Красноармейскую нет, их нет даже встать и дойти до воды.