Пепельное сердце (ЛП)

— С этими троими я познакомился по дороге в лагерь Лорда Теремеса. Благодаря им я смог попасть туда быстро. Кроме того, я долгое время был частью их племен. Я постоянно возвращаюсь на север, не знаю почему, но меня сюда тянет.

Он вздохнул, взял армейский рюкзак и подложил себе под голову. Из его рта шел пар.

— Может, потому что здесь ты счастлив?

Он засмеялся.

— Я всегда счастлив, когда пою. Но ты права. Горы, где живут бегуны стали для меня чем-то вроде дома.

Он стал серьезным и долго смотрел на нее.

— Мы можем остаться здесь, пока все не закончится.

— Что?

— Не смотри на меня с таким ужасом. Разве это так плохо? Они предложили нам перезимовать в их племени. Я просто подумал... если ты не хочешь к фьорду.

— Чтобы ты всю зиму мог строить глазки этим девушкам?

Эти слова вырвались у Саммер непроизвольно, и она тут же отругала себя. Но с другой стороны ее рассердила та ухмылка, которая появилась на его лице.

Он медленно, с наслаждением скрестил руки над головой и небрежно закинул ногу на ногу.

— Ревнуешь, ледяная фея? — он поднял брови. — Мне это нравится! — улыбка стала еще шире.

У Саммер кровь прильнула к щекам.

— Не ревнивей тебя,— холодно ответила она. — Ты хотел убить меня только за то, что я хотела поцеловать Финна! Скольких девушек-бегунов ты уже поцеловал?

— Наверное, столько же, сколько и ты молодых, красивых актеров, — ответил он с вялой иронией. — Каждую неделю другую, если быть точным. Посмотрим, в году пятьдесят две недели. Умножаем на двести...

Он разразился смехом, когда она вскочила и бросилась на него.

— Ай, — закричал он, получив удар в ребра. — Я все исправлю. Ты получишь столько ночей и поцелуев, сколько потребуется, чтобы искупить мою вину, обещаю!

Его дыхание коснулось ее лица.

— Тогда начинай прямо сейчас, — прошипела Саммер. Запустив руки в его волосы, она так страстно поцеловала Любимого, что он вздрогнул.

— Ты хочешь меня убить или поцеловать? — пожаловался он. Пока Саммер обдумывала, действительно ли сделала ему больно, его рука уже лежала на ее спине – кожа на коже, под свитером.

— Знаешь, что удобно? — сказал он. — Что ты не замерзнешь, даже, если я раздену тебя в снегу!

Его рука скользнула вверх, но Саммер увернулась.

— Единственный, кто здесь мерзнет, это ты!

Он сопротивлялся, когда она засунула холодные руки ему под свитер, но Саммер не сдавалась. Вскоре они оба забыли о сильном холоде и, смеясь, боролись друг с другом, погрузившись в теплоту украденных поцелуев, до тех пор пока их прикосновения постепенно не стали нежнее.

Они впервые беззаботно занялись любовью, без тайн и страха быть обнаруженными, без недоверия, которое в цитадели омрачало все их мысли. И хотя была ночь, у Саммер было ощущение, что до сих пор они встречались в полутьме и впервые увидели друг друга в свете солнца – смеющиеся и счастливые.

Еще долго Саммер сохраняла эти ощущения после того, как Любимый уснул. Пальто, которым Любимый укрыл ее, сползло до бедер, и она в свою очередь накрыла им его. Ее обнаженная кожа тускло сияла на фоне снега. Она видела очертания руки Любимого на своем бедре. Улыбнувшись, Саммер провела кончиками пальцев по шрамам на ней.

— Ты и я, — сказал тихий, радостный голос в ее голове.

А строгий, возмущенный голос уговаривал ее: «Скажи ему, скажи ему поскорее!»

***

Через несколько дней лес поредел, и они вышли к длинному ущелью.

— Здесь можно даже услышать море, — сказал Любимый. — А вот это ты должна вспомнить.

Саммер скептически огляделась. Нависающие края скал образовывали нечто вроде туннеля в ущелье. Она была уверена, что никогда здесь не была. Но затем она вдруг поняла, что Любимый имел в виду вовсе не ущелье, а зимние деревья. Примерно тридцать деревьев уходили корнями в скалистую почву. У них были скрученные, светлые ветки, на которых не было листьев, как у всех деревьев зимой, но зато были почки и цветки. Синие цветки, размером не больше монеты, словно кто-то рассыпал над ветвями мешок голубых звезд. Ветер поменялся, и Саммер уловила их запах. Он был свежим, как только что выпавший снег, немного фруктовый, с дурманящей ноткой ладана. И с этим запахом Саммер вернулась в парадный зал, в котором танцевала. Вспомнила зиму, наполненную тайными поцелуями. Она улыбнулась и взяла Любимого за руку.

— Да, цветы я помню хорошо.

После четырех часов ходьбы они достигли самого южного фьорда северной страны. Они обошли его кругом и спустились вниз по возвышенностям со множеством расщелин.

К обеду Саммер и Любимый добрались до скрытого, полукруглого плато. Раньше оно было больше, но сто лет назад, а может и раньше у него отломился кусок возвышенности. Очертания развалин замка были хорошо заметны, черные остатки камней, возвышающиеся в снегу. Половина стены еще стояла между зимними деревьями, также как и остатки башни.