Пепельный рассвет

А вот с последним защитником базы пришлось немного позвенеть клинками. Боец выскочил из-за поворота как раз в тот момент, когда я решил метнуться из одной тени в другую, и оказался на свету алхимической лампы… единственной, чтоб её, лампы, на ближайшие три десятка метров! Но освещающей штрек так, что ни одного "мостика" от тени к тени, рядом с ней не найти.

Надо отдать должное противнику, он не стал терять время на идиотские вопросы, вроде: "кто ты такой", "что здесь делаешь", и тому подобные. Он мгновенно извлёк из ножен тяжёлый тесак и рванул на меня. Я даже испугаться не успел. А ведь было, отчего! Это Дим потратил годы на то, чтобы научиться непростому искусству фехтования, если рубку на фальшионах и прочих палашах, вообще, можно так назвать. У меня же, всей практики, лишь год с небольшим, и то, в боях тенью! А про рейдерский посох и говорить нечего. Собственно, потому он сходу и полетел в рожу бандита, притормозив его на секунду. И этого было достаточно, чтобы я успел взяться за фальшион.

Как бы то ни было, первые две атаки противника я парировал довольно легко, от третьего, размашистого удара ушёл, ввинтившись между бойцом и стеной пещерного штрека, и упал в низком выпаде, от души полоснув его фальшионом по бедру. Противник отпрянул, неловко отмахнувшись своим тесаком и, матерно что-то прошипел, оперевшись на распаханную мною ногу. Оружие в его руках замелькало сплошной стеной стали, не давая приблизиться. Опытный, с-сука!

Выиграв таким образом несколько секунд, боец явно взял себя в руки, резко дёрнул одну из завязок на штанах, затягивая её до предела, чтобы притормозить кровотечение и, сменив стойку, неожиданно махнул мне рукой. Мол, давай, атакуй. В ответ я пожал плечами, и направленный моей рукой, уже не раз хлебнувший сегодндя крови, нож влетел точно в левый глаз противника. И ведь мерзавец почти отбил его! Боюсь, если бы не моя изрядно выросшая сила, этот финт мог и не удаться.

Как бы то ни было, бой я всё же выиграл. Рука противника разжалась, и тесак зазвенел на камнях, а следом и его владелец, вперившийся в меня единственным уцелевшим глазом, чуть постояв, грузно осел на пол. Я же принялся за очередной сбор трофеев. Жаль, что не было времени обыскать того "орла", что улетел инспектировать отхожую яму. У здешних охранников весьма неплохое снаряжение, да и денежки в кошельках водятся. Непонятно только, на кой им в этих пещерах понадобилось серебро и золото? С кем здесь торговать-то?

Разведав дорогу к запасному выходу и убедившись, что там меня не ждут никакие сюрпризы, я развернулся и потопал обратно, но по пути не удержался и заглянул-таки в зал, служивший маяком чутью, благодаря которому, мне не пришлось долго плутать в поисках базы работорговцев. Эманации тьмы здесь были просто запредельными, и входить в само помещение я не рискнул. Остановился на самом пороге и, окинув взглядом открывшуюся картину, освещённую алхимическими лампами, невольно вздрогнул. Больше всего, это место напоминало какую-то смесь лаборатории алхимика и прозекторской в морге… вспомнить бы ещё, откуда мне известно, как выглядит последнее, м-да. Рабочие столы вдоль стен, заставленные химической посудой, горелками и прочими перегонными кубами, фонящие тьмой стеллажи с зельями и алхимическими эликсирами, шкафы, явно предназначенные для хранения ингредиентов, в которые я не полезу даже под страхом расстрела. И думать не хочу, какие именно материалы там лежат, учитывая, что в центре помещения возвышается стол с металлическим покрытием и широкими кожаными ремнями, явно предназначенными для фиксации человека. А уж в сторону глубокой, заляпанной кровью ванны, стоящей в нескольких метрах от стола, мне и смотреть не хотелось. Но большую тревогу вызывала огромная, вырезанная на идеально ровном полу окружность со вписанными в неё неясными мне фигурами и знаками. Линии выбитого в камне рисунка казались полными непроницаемо чёрных чернил, а если присмотреться, то даже в слабом свете единственной алхимлампы, освещавшей эту часть лаборатории, можно было увидеть, как над линиями этого странного "чертежа" вьётся тонкий, чёрный же дымок. Почти прозрачный, но крайней неприятный.

Поняв, что у меня нет никакого желания лезть в это логово колдуна, я осторожно развернулся и, на цыпочках, словно боясь потревожить царящую здесь тишину, удалился прочь. Лишь выбравшись в зал, где работорговцы устроили свой лагерь, я почувствовал, что меня отпустило. Нет, я по-прежнему чувствовал эманации тьмы, но сейчас это ощущение не шло ни в какое сравнение с тем, что придавило меня на пороге лаборатории. И я был этому рад, честное слово! Пусть в логово колдуна лезут святоши, а я туда ни ногой. У меня, вообще, здесь совершенно иная задача, которой, кстати, и пришла пора заняться.