Пепельный рассвет

Понятно, пыталась удрать на Арго, но тот ее отвадил, да еще и к моим вещам не подпустил. В последнем я убедился, бросив короткий взгляд в сторону тяжа, не отходящего от переметных сум, которые он уже привык таскать на себе. Кусает Арго лишь тех, кто тянет руки к хозяйской собственности, а сумки эти он вообще считает своими! В общем, повезло «баронессе», что он ее только из седла выбросил да руку прикусил, мог ведь и голову копытом проломить.

— Не волнуйся, при мне он не станет делать ничего подобного. Правда, Арго? — проговорил я, поворачиваясь к тяжу.

Скакун в ответ только весело фыркнул. Еще один решил цену себе набить, эх!

К удивлению Тенны, даже когда село солнце, я не стал останавливать нагруженного тяжа, и тот продолжил мерить тракт ровной, не сбивающейся в темноте рысью. Лишь к полуночи, заслышав шум ручья поблизости, я направил Арго на звук, и скакун, учуяв воду, с довольным фырканьем вломился в придорожные кусты. Пара минут петляний по редкому перелеску, и наконец мы оказались на небольшой полянке, окруженной невысокими деревцами, меж которыми весело шумел неширокий ручей. Спешившись, я снял с седла задремавшую спутницу, отчего та немедленно проснулась, после чего, разгрузив Арго и сняв с него сбрую, хлопком по крупу направил тяжа к воде. А пока довольный скакун, вдоволь напившись, с довольным хрипом-ржаньем кувыркался в ручье, я занялся лагерем… и Тенной, так и норовившей прикорнуть в обнимку с мягким баулом, набитым ее платьями. Естественно, разговор пришлось отложить на утро. И он-таки состоялся. «Баронесса» как раз закончила утренний моцион и устроилась у костра с кружкой горячего взвара, когда я, убедившись, что теперь нам ничто не помешает, приступил к разбору полетов.

— Итак, госпожа «баронесса», вчера у нас так и не выдалось возможности для обстоятельной беседы, — едким тоном выделив обращение, произнес я. Тенна нахмурилась. — В седле было не до того, а потом вы и вовсе изволили уснуть, да так, что растолкать вас не было никакой возможности. Да и, признаться, говорить с сонным человеком, на мой взгляд, все равно, что спорить трезвому с пьяным. Ни толка, ни памяти.

— И… о чем же вы хотите со мной поговорить, ходок Мид, — в свою очередь упирая на «ходока», настороженно отозвалась моя спутница.

— Вот как раз об этом и будем говорить. О ходоках и баронессах, — я постарался как можно более дружелюбно улыбнуться, но, кажется, ошибся с ожидаемым эффектом. Тенна замкнулась, и я печально вздохнул. — Ладно, перейдем к делу. Мне известно, что ты не та, за кого себя выдаешь. Гюнт и Арно перед смертью рассказали. Так что я прекрасно знаю и о долге, и о спектакле, сыгранном тобой, чтобы затащить меня туда, куда укажут братья-наемники.

— И о чем тогда говорить, если ты и так все знаешь? — буркнула расстроенная девица.

— О себе, — развел руками я. Эта идея пришла мне в голову еще вчера, пока тяж покорял пространство, а я был вынужден сидеть на его крупе, придерживая уснувшую в седле Тенну, чтоб та не свалилась по ходу движения, и одновременно следя за дорогой, чтобы увлекшийся долгой прогулкой Арго не затащил нас на «целину», а держался тракта. — Как ты правильно заметила, я такой же ходок, как ты баронесса.

— Но я и в самом деле баронесса Гиларра! — возмутилась Тенна, но под моим насмешливым взглядом сдулась и пробормотала. — Ну, была баронессой, пока дядюшка не прибрал к рукам имение отца.

— Полагаю, он этого не пережил, да? — уточнил я, и Тенна мучительно покраснев, кивнула. Понятно, похоже, не без участия племянницы.

— Он нас с сестрой вздумал своим друзьям подкладывать в качестве расплаты по карточным долгам, — правильно поняв мой взгляд, произнесла девица. — А Пимке всего тринадцать было. Кто же знал, что его долги после смерти станут нашими? И ладно бы он задолжал таким же игрокам-дворянам, мы бы вывернулись, но братья Берды из ночных, это… в общем, стало еще хуже. И мне пришлось…

— Верю, — кивнул я. — Эти-то братья тебя и подвели ко мне, на предмет «пощипать лоха залетного». Но не сказали, по чьему заказу и что на самом деле понимается под этим «общипыванием». Слышал уже, от того же Арно. А теперь послушай ты. О замке Ожар слышала, что на мосту Плача расположен, в Нойгарде?

— С-слышала, — резко побледнев, кивнула Тенна.