Пепельный рассвет

Так, в тишине, под потрескивание костра и мерное хрупанье тяжа, прошло четверть часа. Только услышав тихое фырканье скакуна, его задумавшийся хозяин спохватился и сдернул с морды животного изрядно опустошенную торбу.

— Обожрешься же! — погрозил он скакуну чем-то зажатым в руке. Тяж скосил на хозяина отливающий в темноте фиолетом глаз и требовательно ткнул храпом в ладонь. — Это? Это, Арго, доказательство, что не единой империей жив этот мир.

Пальцы ходока разжались, и в свете костра блеснула пряжка. Обычная сломанная пряжка. Обнюхав ее, скакун дернул верхней губой, обнажив клыки и безразлично отвернулся.

— Если бы, Арго… если бы, — задумчиво протянул его хозяин, явно привыкший к такому своеобразному «общению» со своим питомцем. — Это не от владельцев осталось. Железо дрянное, кузнечной выделки. За столько лет проржавело бы насквозь и пылью осыпалось. Нет, ему не больше трех-четырех лет. Учитывая же, что мы сейчас находимся в доброй полутысяче километров от тех мест, где проходят маршруты самых безбашенных рейдеров, можно сделать вывод… что сюда эту пряжку либо занесла какая-нибудь тварь в своем желудке, либо ее здесь забыл человек. Не имперец и не ниеманец, но, несомненно, человек. И завтра мы отправимся на поиски его соплеменников. Глядишь, найдутся там для тебя кобылы, и для меня веселые девки… Все ж полгода в Пустошах, уже по ночам засыпать боюсь! Такая порнографическая дичь снится, брр!

Тяж фыркнул с явной насмешкой, мотнув башкой в сторону пещеры.

— Да куда ж я денусь, конечно, сначала распотрошим этот бункер. Кто его знает, что там у местных за валюта в ходу? А такую добычу они наверняка примут с радостью. Но этим я займусь завтра с утра. А ты… пару дней можешь наслаждаться отдыхом, разрешаю.

Вопреки обещанию, с места ходок тронулся лишь спустя три дня. Уж слишком много времени занял взлом дверей древнего бункера. Но все же старые замки поддались грубой силе и впустили «археолога» в хранимые ими недра… правда, добыча оказалась совсем не так велика, как того хотелось бы. Но с паршивой овцы хоть шерсти клок, как говорили когда-то и где-то… очень давно и не здесь.

И вновь стучат по каменистой земле копыта тяжа, шуршат камни и пожухлая трава, а в небо опять взмывают облака вездесущей серой пыли, отмечая путь одинокого ходока, уходящего все дальше и дальше от освоенных людьми земель. Прочь от империи Нойгарда и королевства Ниеман, прочь от Южных и Северных Роман, от Церкви Света и рыцарских орденов, владетелей и обывателей, дворян и ходоков. Туда, где, по мнению подавляющего большинства жителей освоенных земель, нет ничего, кроме Тьмы и ее порождений. На восток.

Но ведь людям свойственно ошибаться, не так ли?