Пепельный восход (СИ)

— Вот за это я Вас и ненавижу. Но спасибо, что облегчаешь мне задачу: на твоем фоне очень легко выглядеть обаяшкой, а это выгодно. — Нург не был обижен словами Талисы, а перекидывание хамством даже слегка его порадовало. — Нет у меня никаких идей насчет здоровяка. Да и откуда мне знать? Он раскис, как говно мамонта в сорокаградусную жару, и засыхать не собирается.

— А кому еще знать? Он общается только с тобой.

— Общается?! Молча меня в карты раздевает! Куда лучше прежнего. И главное, делает это с таким лицом, будто я ему в бутылочку с молоком плюнул. А вообще-то это я должен рыдать, т. к. все выигранное у дебилов на инженерном этаже я тут и сливаю. Плакал мой дом с Кирисой и Лаврой… кхм… ну в общем, все мы тут рыдаем с периодическими успехами. А что с этим делать? Ну бабу ему надо. Чтоб ту выдуманную забыть. А лучше не одну. И чтоб по высшему разряду. Иначе мечту не забыть. Ведь эта Лиса — мечта и шизика того, и Мендера нашего. Так что нам нужен бордель! Да получше, посолиднее. Чтоб перила все шикарные и дырки чистые… Ну, в смысле, скважины замочные. А то застрянешь и приехал. Вот, например, на Кравире…

— Ясно, — не дослушав рассказ Нурга, Тала прошла в каюту Мендера.

**********

— Привет.

— Привет. Что-то случилось?

— Я просто соскучилась.

— Тала, мы виделись пару часов назад.

— Ты понимаешь, о чем я, громила.

— Не особо-то я и большой… в сравнении. Все познается в сравнении.

— Не по тому равняешься. Ты гигант среди людей, а Лурм — обычный представитель своей расы.

— Ты ведь не за этим пришла?

— Нет. Пришла попросить прощения. Это ведь из-за меня. Я не должна была уходить, и жаль, что меня там не было.

— Жаль, что я там был. Но передо мной у тебя точно нет долгов. Сделала, что нужно было. И я без обид. Правда. Просто на душе дерьмово. Не парься. Отойду как-нибудь, — Мендер одарил девушку глуповатой и слегка наигранной улыбкой. — К тому же я не пуп земли. Куда ни плюнь, у всех дыра в душе. Да и разве во времена войн бывает иначе? Война убивает и тело, и душу, — грустный и тяжелый вздох оглушил комнату. — А знаешь, Астир — такой везунчик. Всегда был и всегда будет, несмотря ни на что. Лези прекрасна, согласись. Искренне рад за него.

— Ты про нее знаешь?

— Все знают.

— А я вот не в курсе была.

— Ну значит, не все.

То, что было принято за общее правило, вдруг стало ее личным исключением. Несерьезная вещь, порождающая серьезные раздумья в и без того тяжелой голове Талисы.

— Ну да я отвлекся. В общем, не обращай на мою хандру внимания. Но благодарен тебе, что ты так беспокоишься. И… признаться… немного злюсь. И на тебя, и на всех остальных. Что ж вы со мной как с ребенком-то? Я ведь здоровый лоб. Третий десяток разменял уж два цикла как, а мне все слюнявчики носят. Разберусь. Во всем разберусь.

***********

Тир медленно, но верно подошел к границе протектората.

Скоростной путь упирался во внушительные заграждения. Огромная космическая станция перекрывала все пространство вокруг. Семнадцать ответвлений с пути проходили через гигантские отсеки досмотра, в каждом из которых служащие изучали любую пылинку на кораблях, пересекающих границу. В теории, конечно. А на практике более прибыльную работу и представить сложно. Не в светлых тонах, разумеется.

Работу всей станции поддерживала планета Сиэа, расположенная сразу за кордоном. Плодородная и плотно заселенная. Богатая и урбанизированная. Теперь еще и переполненная беженцами.

На орбите планеты застыли безмолвной стражей больше сотни боевых межпланетарных крейсеров. Настоящая флотилия, ставшая самой большой из виденных в жизни для большинства членов экипажа. Но только не для тех, кто был в Кайнарских походах, где за секунды сгорали тысячи таких кораблей. А в бегство бросались десятки тысяч.

Тем не менее зрелище было величественным и впечатляющим, как ни крути. Почти столь же впечатляющим, как и очереди к отсекам досмотра. Особенно на путях, предназначенных для грузовых крейсеров. Тир летел примерно сутки по имперскому исчислению от Манарифа до Сиэа. Вдвое больше они проведут в очереди. Зато будет время приобщиться ко всему техническому разнообразию Империи, бесцельно пялясь в иллюминаторы.

***********

Кубы и шары. Стрелы и сапоги. Любые буквы алфавита любого языка. Животные из самых дальних уголков Империи. Каких только форм для межпланетарных кораблей не придумают воодушевленные дизайнеры, подстегиваемые предполагаемыми продажами. Ведь кубический крейсер может быть практичен в качестве грузовика, но корабль в форме буквы А выказывает всю индивидуальность и социальную позицию покупателя.

— А вон те три кубика? — обратился с вопросом один из наемников.

— Это крицы. Такие кристаллические гномы. Исповедуют прагматизм и во всем ищут практичность. Наверное, пришли втюхивать бракованный хлам беженцам. Ведь выкидывать негодный товар — это непрактично, а вот втюхивать его под шумок своим согражданам в тяжелом положении — офигеть как практично, — Инсай сидел на принесенном черт знает откуда кресле прямо напротив иллюминатора в столовой. Остальные расположились рядом на скамьях.