Пьер-Жан Беранже. Песни. Огюст Барбье. Стихотворения. Пьер Дюпон. Песни

Во дни чудесных дел и слухов
Доисторических времен
Простой бедняк от добрых духов
Был чудной лютней одарен.
Ее пленительные звуки
Дарили радость и покой
И вмиг снимали как рукой
Любви и ненависти муки.

Разнесся слух об этом чуде —

И к бедняку под мирный кров
Большие, маленькие люди
Бегут толпой со всех концов.
«Идем ко мне!» — кричит богатый;
«Идем ко мне!» — зовет бедняк.
«Внеси спокойствие в палаты!»
«Внеси забвенье на чердак!»

Внимая просьбам дедов, внуков,

Добряк на каждый зов идет.
Он знатным милостыню звуков
На лютне щедро раздает.
Где он появится в народе —
Веселье разольется там, —
Веселье бодрость даст рабам,
А бодрость — мысли о свободе.

Красавицу покинул милый —

Зовет красавица его;
Зовет его подагрик хилый
К одру страданья своего.
И возвращают вновь напевы
Веселой лютни бедняка —
Надежду счастия для девы,
Надежду жить для старика.

Идет он, братьев утешая;

Напевы дивные звучат…
И, встречу с ним благословляя,
«Как счастлив он! — все говорят. —
За ним гремят благословенья.
Он вечно слышит стройный хор
Счастливых братьев и сестер, —
Нет в мире выше наслажденья!»

А он?.. Среди ночей бессонных,

Сильней и глубже с каждым днем,
Все муки братьев, им спасенных,
Он в сердце чувствует своем.
Напрасно призраки он гонит:
Он видит слезы, видит кровь…
И слышит он, как в сердце стонет
Неоскудевшая любовь.

За лютню с трепетной заботой

Берется он… молчит она…
Порвались струны… смертной нотой
Звучит последняя струна.
Свершил он подвиг свой тяжелый,
И над могилой, где он спит,
Сияет надпись: «Здесь зарыт
Из смертных самый развеселый».

У КАЖДОГО СВОЙ ВКУС

Отдал бы я, чтоб иметь двадцать лет,
Золото Ротшильда, славу Вольтера!
Судит иначе расчетливый свет:
Даже поэтам чужда моя мера.

Люди хотят наживать, наживать…

Мог бы я сам указать для примера
Многих, готовых за деньги отдать
Юности благо и славу Вольтера!

НЕТ БОЛЬШЕ ПТИЦ