Перчинка (не полностью)

Мальчик был вне себя от гнева и обиды. Столько валялось добра, а он ничего не смог раздобыть! Сколько муки можно было бы собрать с земли, сколько пачек сигарет, пусть даже подмоченных маслом!.. Вдруг ему пришло в голову, что теперь, вероятно, будет еще труднее продать масло, которое он нес с собой. Впрочем, не могли же все неаполитанцы запастись продуктами! Значит, нужно только найти людей, которые не участвовали в расхищении армейских запасов. Врожденная сообразительность сразу же подсказала ему правильный путь. Ясно, что теперь нужно обходить квартиры, расположенные на верхних этажах тех домов, где живут люди не настолько проворные и смелые, чтобы рискнуть вслед за толпой броситься под пули.

Размышляя таким образом, Перчинка добрался до улицы Трибуналов и, походив под арками, выполненными в мавританском стиле, заметил несколько домов, которые как будто подходили для его цели.

После некоторого колебания он поднялся на крыльцо старинного особняка, построенного, по всей вероятности, еще в семнадцатом веке, и очутился на широкой лестнице из серого камня. Прошмыгнув незамеченным под самым носом у привратника (наученный опытом, он относился к людям этой профессии с недоверием, потому что никогда не знаешь, что у них на уме), Перчинка поднялся на второй этаж и оказался перед стеклянной дверью, рядом с которой была прибита медная дощечка. Если бы мальчик умел читать, то без труда разобрал бы выгравированные на ней слова: "Проф. Молли".

Вспомнив, что со вчерашнего вечера во всем городе нет электричества, Перчинка тихонько постучал в стекло и стал ждать. Прошло несколько долгих минут. Мальчик уже решил, что никого нет дома, как вдруг послышалось шарканье шагов, дверь открылась, и на пороге показалась пожилая женщина.

- Чего тебе? - спросила она таким недружелюбным тоном, что мальчик даже смешался.

- Есть оливковое масло, - пробормотал он.

- Какое еще масло?

- Ну... обыкновенное... которое едят, синьора, -очень вежливо объяснил Перчинка.

- Масло, говоришь? - оживилась женщина, как будто только что поняла, о чем идет речь. - И ты его продаешь?

- Конечно, продаю, - подтвердил мальчик. - Что же вы думаете, я сам его ем?

- Нет, в самом деле масло? - словно не веря своим ушам, переспросила женщина. - То самое, на котором готовят?

- Ну конечно! - воскликнул Перчинка. - Очень хорошее масло, только что из деревни...

Женщина знаком велела мальчику подождать и скрылась за дверью. Поговорив с кем-то, она через минуту снова выглянула на лестницу.

- Заходи, мальчик, - сказала она. - Почем же твое масло?

- Да вы не беспокойтесь, сторгуемся, - ответил Перчинка, благоразумно уклоняясь от прямого ответа.

Дело в том, что у него и действительно не было твердой цены на масло. Он устанавливал ее в зависимости от того, с кем ему приходилось иметь дело. В этом доме, конечно, жили синьоры, поэтому можно было запросить дороже, чем с простых людей.

Пройдя переднюю, мальчик оказался в большом полутемном кабинете, где за столом черного дерева сидел тот самый старик с седенькой бородкой, с которым

Перчинка разговаривал на площади Викария, когда немцы разоружали итальянских офицеров. Старик тоже тотчас узнал Перчинку и улыбнулся.

- А, так это ты пожаловал! - воскликнул он. - Как же ты, скажи на милость, узнал мой адрес?

Ему, видно, просто в голову не приходило, что мальчик мог попасть сюда случайно.

- Мне сказали, что вам нужно масло, - не моргнув глазом, соврал Перчинка.

- Мы, дорогой мой, во всем нуждаемся, не только в масле, - ответил старик. - Но... - Он пожал плечами и, кашлянув, бросил взгляд на женщину, которая отворила Перчинке, а сейчас стояла у него за спиной, вытирая руки о передник.

- Спросите у него, сколько он хочет за свое масло, - сказала она, обращаясь к старику. - Хотя, постойте, дайте-ка я прежде посмотрю, что это за масло.

Перчинка вытащил из корзинки бутылку и протянул ее женщине. Та посмотрела масло на свет, потом откупорила бутылку и, капнув его себе на палец, попробовала на вкус.

- Действительно настоящее масло, - произнесла она, повернувшись к старику.

- Так сколько же оно стоит, мальчик? - спросил тот.

__- Сколько дадите, синьор, - ответил Перчинка. Старик пожал плечами.

- Ну, уж в этом я ничего не понимаю, - сказал он. - Мария, сколько нужно ему заплатить?

- М-м... - замялась женщина. - Если как по карточкам...

- По каким карточкам? - перебивая ее, воскликнул Перчинка. - При чем тут карточки?

- Помолчи, дай договорить, - сердито возразила женщина.

- Я его по сто лир за литр продаю, - не слушая ее, решительно продолжал мальчик.

При этих словах оба его покупателя подпрыгнули на месте.

- Сто лир за литр! - тихо, почти шепотом, воскликнул старик. - Да знаешь ли ты, что все мое жалованье меньше ста лир? А я как-никак профессор!

Перчинка молча пожал плечами. Его совсем не интересовало, какое жалованье платят профессорам.

- Мы бы могли взять пол-литра и заплатить тебе десять лир, - снова заговорила женщина.

Мальчик покачал головой и протянул руку за бутылкой. Однако женщина проворно отступила назад.