Перебеги меня. Современная проза

Мы взяли полосатенького – длинноморденького, самого спокойного из всех. На пару недель – чтобы привык к людям – поселили его к нам на двор – в пустующий куриный вольер.

Дашка со страхом подходила к клетке, разглядывала "волка", бабушка волчонка жалела. Всё же Даша переборола свой страх, наверное, посчитав этого конкретного "волка" не совсем волком, а больше, скорее, обычной собакой – кормила его бульоном и молоком. Сначала волчонок отказывался есть, с ужасом забивался от Даши в самый дальний угол. Неизвестно, кто кого боялся больше. Мне это напомнило те времена, когда мы с Дашкой "шарахались" друг от друга.

Бабушка ругалась:

– Догадался Семён! Волка притащили! Ай-яй-яй.

– Так для пользы же дела! – смущённо отпирался тот.

– Дела? – бабушка расставляла снедь на столе. Рядом улыбалась, протирая тарелки, Даша, – Ну, Сашка-то ребёнок еще, – я согласно закивал, – Димка тоже не велик вышел, – Мелех блеснул зубами, – Но ты-то, Семён! С дедом начинали ведь!

– Не гнать же их! – поперхнулся он, – А в зверинец – жалко отдавать.

– А мне он понравился, – сказала Даша. Бабушка замолчала.

Вечером Дашка понесла волчонку кости и бульон. Я и Дима с интересом наблюдали, как она открыла клеть и заползла в неё, что-то себе под нос ласково мурлыча.

– Бесстрашная девчонка, – покачал головой Дима.

Когда Дашка вышла из клети, он подозвал её и меня к себе:

– Идёмте, ребят… – взял тонкую ветку лозы и, просунув её сквозь решётку, легонько дотронулся до головы активно "чавкающего" волчонка. Тот мгновенно обернулся: "Клац, клац", – отпрыгнул в сторону и зарычал. Из одной палочки стало четыре. – Не забывайте, это волк!  – обратился он уже к Даше, – Из него никогда не получится сделать Полкана или Жучку…

***

– Ого, какой красавец! – сказал приехавший дядя Юра, – Василь будет в восторге!

– Лапы смотри какие, – хмыкнул Дмитрий, – Он же здоровенный вырастет!

– Кто бы сомневался! Василь так и хотел. Ничего, у него большой дом.

– Его тренировать нельзя, как собаку, – но пусть обращается, если что. Ну, и на зиму пускай отпускает побегать по двору. И никаких ошейников, поводков и цепей!

– Ладно, хозяин решит.

– Не "ладно", а точно ему бегать надо – это же волк. Он по любому вернётся к хозяину, но побегать ему надо. Тут Мелех был однозначен.

Ночью я вдруг проснулся от странного сна. Рядом проснулась Даша, обняла меня, зашептала, что всё в порядке, провела ладонью мне по лицу, сказала: "Полкан, сидеть!", – велела спать дальше. Она не первый уже раз приходила из своей комнаты ко мне – ей было так спокойней, вместе мы быстрее засыпали, легче просыпались. Изредка я утром подходил к ней, накрывал – была у неё привычки "собирать" одеяло к ногам и потом мёрзнуть.

– Мне приснился шторм, – рассказывал я ей утром. Страшно, меня опрокидывало набок. Я хотел за что-то схватиться, но было не за что…

– На, подержись, – Дашка протянула мне руку, – Ну, всё, а то поесть не успеешь… ешь.

***

В школе "Дикие" стали звёздами. Тем более, что хоть и редко, но прямо в школу к нам с Дашей заходили взрослые лесники. Также, переговорив с Анной Сергеевной – нашим бухгалтером и матерью Ангелины, дядя Семён решил помочь школе с ремонтом спортзала и организовать "зелёный патруль" – для укрепления отношений поселений и лесничества – особый маршрут по уборке сел и окрестностей, для чего мы выделили из бюджета хозяйства значительную сумму.

На лесном хозяйстве и на сухостое в этом году мы заработали неплохо. Тем более, что взявшись всем скопом, очистили почти половину территории от лежняка.

Всего непосредственно на территории хозяйства работали 20 егерей и трое научных сотрудников, чьё число менялось. В управлении в селе – двое бухгалтеров и несколько администраторов – экскурсоводов. Вся команда в  28 человек, так как дед и Макарыч ещё лечились.

В ноябре лесничество снова пережило "нашествие лис" – с соседних участков на кордон они являлись целыми семьями, вероятно, в поисках корма и тишины. Дядя Семён запретил отстрел, так как их количество было не критическим. Лисы заняли с одиннадцатого по пятнадцатый участок, под носом Димы Мелеха, дядя Вани и Николая Сергеевича. Заодно они помогли снизить популяцию зайцев.

Интересно было наблюдать за игрищами маленьких лисят, которых мама – лиса  учила, например, ловить мышей.

Мне пришлось обзавестись дедовским биноклем и таскать на груди эту неудобную штуку. Как-то я навестил "семью" рысей – кот, видимо, был на охоте, а девчонка спала в гнезде, свесив хвост.

Заскочил к Макарычу, проверил дом.

Вышел к Полкану, сел на крыльцо, налил из термоса чаю. Полкан тревожно залаял, и я поднял глаза.

Над лесом взлетала красная ракета…

***

Красная – это опасность, тревога. Это не просто "все сюда", это "срочно сюда, жизнь человека в беде". Только раз я видел красный – когда подстрелили деда.

– Полкан! – я выплеснул невыпитый чай, убрал термос, поменял магазин в карабине на "красный", вскочил на Аннушку.

Ракета шла с пятнадцатого участка, от Николая Сергеевича. Ближе всех до него было Диме и Ивану Григорьевичу. И я был неподалёку.