Перебежчик

- Кажется, - продолжила Джулия, - с момента сдачи Йорктауна нужна каждая пара рук. Не думаете ли вы, мистер Старбак, что нас победят мстительные северяне?

- Если честно, не знаю, мисс Гордон.

Дождь хлестал по его голове и стекал по щекам.

- И я не знаю. А Адам не пишет, чтобы мне объяснить, так что всё это большая тайна. Почему вы не заходите, а стоите под дождем?

- Потому что мне запретили входить в этот дом, мисс Гордон.

- О, сущий вздор. Впусти его, Полли. Я никому не скажу, если ты сама не проболтаешься.

Полли некоторое время колебалась, но затем, ухмыльнувшись, широко распахнула двери. Старбак переступил порог, обильно орошая водой коврик, защищающий деревянный пол перед входной дверью. Он позволил Полли взять его шинель и шляпу, которые она накинула на стремянку, использовавшуюся для снятия картин со стены.

Из холла вынесли почти всё: прекрасную европейскую мебель, картины, турецкие ковры, даже роскошный позолоченный канделябр, висевший над лестницей на пятидесятифутовой цепи.

- Всё упаковали и отправили в Фалконер, - объяснила Джулия, увидев, как Старбак разглядывает комнату. - Генерал Фалконер посчитал, что его имущество будет в большей безопасности за городом. Должно быть, всё уже действительно безнадежно, как думаете?

- Север перестал набирать солдат, - ответил Старбак, - если это вам о чём-то говорит.

- Несомненно, это указывает на то, что мы проиграли?

Старбак улыбнулся.

- А может, мы еще и не начали сражаться?

Джулии понравилась эта бравада, и она поманила его в освещенную гостиную.

- Зайдем в гостиную, чтобы Полли не было нужды бояться, что вас кто-нибудь увидит и донесет на нее генералу. - Джулия повела его в гостиную на нижнем этаже, освещенную двумя газовыми люстрами на потолке.

Большую часть мебели вынесли, хотя книжные полки были заставлены томами, а рядом с открытыми коробками стоял простой кухонный стол.

Войдя в знакомую ему комнату, Старбак подумал, что странно было услышать, как Вашингтона Фалконера называют генералом, но ведь он им и являлся и по этой же причине стал и более серьезным врагом.

- А разве не все книги представляют ценность?

Джулия пожала плечами.

- Некоторые - прекрасные экземпляры, но большая часть книг довольно обычные. - Она взяла одну наугад. - "Расцвет Голландской республики" Мотли? Едва ли редкое издание, мистер Старбак. Нет, я откладываю только лучшие экземпляры, книги с особенно превосходными иллюстрациями и некоторые другие.

- Вы разбираетесь в книгах? - спросил Старбак.

- Я разбираюсь в книгах получше генерала Фалконера, - ответила Джулия, несколько повеселев . На ней было темно-синее хлопчатобумажное платье со стоячим воротником и кринолином.

Ее руки прикрывала пара белых пыльных льняных нарукавников. Черные волосы были зачесаны наверх и заколоты шпилькой, хотя несколько прядей выбилось, свисая на лоб. Она выглядела на удивление привлекательно, подумал Старбак, почувствовав себя виноватым при этой мысли. Она была невестой Адама.

- Разве вы не переезжаете в безопасное место, мисс Гордон? - спросил её Старбак.

- А куда мы можем поехать? Родственники моей матери живут в Петерсберге, но если падет Ричмонд, то и падение Петерсберга не за горами. Генерал что-то бормотал о приглашении перебраться в Фалконер, но не позаботился о нашей мебели, а катафалки бедного мистера Сэмуорта реквизировали для нужд армии, что значит, наше имущество останется здесь.

А где мебель мамы, там и она сама, так что, кажется, нам придется остаться в Ричмонде и смириться со вторжением янки. Если это случится, - она взглянула на простые часы из белой жести, по-видимому, принесенные из комнат прислуги. - У меня не так много времени, мистер Старбак, очень скоро придет мой отец, чтобы забрать меня домой, но мне хотелось бы извиниться перед вами.

- Передо мной? - удивился Старбак.

Джулия бросила не него серьезный взгляд.

- За тот вечер в госпитале, - пояснила она.

- Сомневаюсь, что вам есть за что извиняться, - ответил Старбак.

- Думаю, есть, - настояла на своем Джулия. - Вы наверняка могли бы подумать, что в миссии помощи бедным привыкли общаться с девицами вроде вашей подруги?

Старбак улыбнулся.

- Салли нельзя назвать бедной.

Джулии понравилось это замечание, она улыбнулась в ответ.

- Но она ваш друг?

- Да.

Джулия повернулась к столу и принялась перебирать книги.

- Нам предписывают во всем подражать Христу, так ведь? Однако той ночью, полагаю, Господь был больше доволен вашим поведением, чем нашим.

- О, нет, - неловко пробормотал Старбак.

- Так мне кажется. Адам запретил мне когда-либо упоминать о том вечере. Запретил мне, мистер Старбак! - этот приказ, без сомнения, её задел. - Адам стыдится того вечера. Видите ли, он боится оскорбить мою мать. Думаю, даже больше, чем оскорбить меня, - она протерла пыль с корешка книги. - Эссе Маккаули? Думаю, нет. Ваша подруга не сильно обиделась?

- Ненадолго.