Перебежчик

Русский юмор иногда слишком черный, но они сами уже привыкли. В какой одежде человек чаще всего попадает в самое пекло? Не в рубашке, не в пальто. В военной форме, по-русски — в мундире. И потом этот мундир с кусками плоти срезает с него военный врач, как кожуру с картошки. Зачем лишний раз напоминать об этом за едой?

Чего Уинстон не ожидал, так это что «малина» окажется в коммунальной квартире.

— Здравствуйте!

— Здравствуйте!

— Здравствуйте!

Маленькие дети с мячиком, пожилая женщина с кастрюлей, мужик в зеленых брюках со стрелками и зеленой майке, подросток в очках. У всех как специально нашелся повод, чтобы выглянуть в коридор или на кухню. Тут действительно у всех на виду собираются преступники? И никто не стучит?

Лепаж занимал одну комнату в коммунальной квартире. Пахло там дезинфекцией, нашатырным спиртом и еще чем-то подобным. Половина мебели напоминала о больнице. В углу стояла кровать с кронштейном для сломанной ноги. В белом шкафу со стеклянными дверцами стояли стеклянные и металлические предметы, похожие на медицинское оборудование. Дополнительно к обычной лампе накаливания без абажура под потолком, над стоявшим посередине комнаты столом висела конструкция с несколькими лампами. Наверное, она давала слишком много света для того, чтобы под ней просто есть. Когда Лепаж поставил кастрюлю на не очень чистую скатерть, стол отозвался металлическим звоном.

Уинстон взглянул под ноги. Точно, весь пол в кровавых пятнах. Занимательная этнография в гостях у подпольного хирурга. Понятно, почему жильцы не стучат. Наверняка с каждой царапиной и каждым чихом бегают к соседу-врачу. Да и, судя по словам старушки во дворе, благодаря Лепажу, уровень преступности в этих домах должен быть ниже, чем по району.

Типичный русский холостяцкий ужин состоит из примерно двойного количества еды, которое собирается съесть хозяин. Чтобы завтра не готовить. Полная кастрюля вареной нечищеной картошки.

Хозяин разлил водку в странные шарообразные рюмки с отогнутым бортиком и круглым дном. Наверное, они сделаны такими неустойчивыми, чтобы пить до дна и ставить на стол только пустую рюмку.

По первой выпили за знакомство. Закусили картошкой. Почему-то, чистить ее надо было руками, а есть вилкой. К картошке доктор достал банку соленых огурцов.

— С чем пожаловал? Под кем ходишь, кого знаешь?

— Я от Колоба.

Лепаж вздрогнул.

— Колоб жив? Говорят, от лисички не ушел.

— Ушел.

— А от собачки?

— От кого?

— От ментов. Или он на воле?

— На воле.

— Давно? Его с зимы не видно, не слышно.

— Лежал, лечился.

— Подстрелили?

— Порезали. Несколько ножевых в руку и ногу, большая потеря крови.

— Хоть бы маляву прислал.

— Меня прислал. Пойдет?

— Давай по второй. Хорошо пойдет. Кстати, откуда у тебя такое украшение лица? Прямо символ эпической удачи. Ты что, недавно с фронта?

— Да. С невидимого.

Лепаж бесхитростно пытался споить нерусского гостя и узнать побольше про Колоба. Когда первая бутылка закончилась, он выставил свою. Но Уинстон усваивал водку как алкоголик со стажем. Тем более, с закуской. Свою устойчивость к алкоголю он нарабатывал, употребляя джин «Победа» вообще на пустой желудок.

Между делом Лепаж рассказал много интересного. Братва за последние пару лет совсем распустилась. Сандро опасаются, потому что он наведет порядок и с многих «спросит по понятиям». Уинстон назвал пять имен авторитетов, которыми интересовался Колоб. Лепаж подтвердил, что все пятеро погибли в этом году. В том числе, купленные менты убили при задержании Болгарина, который придумал всю тему с обменом и амнистией.

С месяц назад контрразведка взяла в «Арагви» Мики из новой мурманской братвы. Взяла жестко, облавой со стрельбой и с трупами, не согласовывая ни с МВД, ни с МГБ. Снаружи оцепление на броне и с автоматами, а внутри сработала группа профессионалов как в кино. Красавцы-мужчины, похожие на актеров из фильма «Офицеры», и совсем молодые на вид девушки в бронежилетах под развратными платьями. Прикинь, до чего технологии дошли. Броня тонкая, что под платьем не видно, а финка не пробивает!

«Новые мурманские» масть держат четко. Нажали на очень высоком уровне и вытащили Мики аж из ГРУ. До сих пор такого никто не делал. Сколько это стоит, подумать страшно. Говорят, допрашивали с химией и чуть не убили. Допросная химия второго уровня это необратимые повреждения мозга, но братва говорит, что Мики смогли откачать. Зеленые его передали чекистам, а те положили в профильную клинику с церебролизином, искусственной почкой и немецкими препаратами с названиями как у противотанковой пушки. Поставили на ноги и выпустили. Говорят, выглядит что краше в гроб кладут, но живой. Сколько это стоило, представить сложно. Авторитет у мурманских после этого вырос настолько, что может быть, оно того и стоило. Вырвать своего у вояк через чекистов это верхний уровень крутости, в легенды войдет.