Перебиты, поломаны крылья

Илья обернулся и увидел приближающегося к ним мужчину в длинном широком плаще, с большой головой под еще более огромным капюшоном. С придорожного столба светил фонарь, к которому человек был повернут боком – он был хорошо освещен, но из-за капюшона лицо оставалось в глухой тени и были видны только глаза. Возможно, они отражали свет, падающий на окно машины, но Илье показалось, что глаза излучают собственный и страшный свет, идущий откуда-то из глубин его мрачной души.

Это был Антон, муж Эльвиры. В последний раз Илья видел его месяца два назад, случайно встретил в салоне бытовой техники, где был вместе с Нилой. Антон узнал его, снисходительно усмехнулся, глянув на него, но ничего не сказал, хотя Илья и без того уловил его мысли. Антону было под пятьдесят; жирный, с двойным подбородком, рядом с красавицей Эльвирой он воспринимался как чудовищно нелепая дисгармония. Но примерно так же смотрелась на фоне Ильи его немолодая и не очень красивая жена. Но если общество испокон веков воспринимало альянс «красавица и чудовище» как нечто убого-естественное, то союз между молодым красавчиком и пожилой дурнухой вызывал у людей, по меньшей мере, презрительную усмешку. Антон молчал, но его взгляд обзывал Илью «альфонсом». Будь Илья посмелей, он бы съездил ему по физиономии прямо там, в торговом салоне.

Но тогда он побоялся дать волю кулакам, зато мог исправить свою ошибку прямо сейчас. Казалось бы, что стоит ему выйти из машины и ударить старого толстяка. В принципе, Илья мог сбить его с ног одним ударом. У него большие крепкие кулаки, он через день занимался в тренажерном зале – бицепсы и трицепсы, как у завзятого культуриста. Но Илья не стал выходить из машины. Он всего лишь переключил рычаг автомата на движение и убрал ногу с тормоза…

@Int-20 = Следователь Перегудов не сводил с него пытливых, все замечающих глаз, но Илья крепился.

– Какие сложности? Я ничего не понимаю.

– Ладно, придется вам подсказать, раз уж вы такой невнимательный. Позавчера ночью вы встречались с гражданкой Окуловой.

– А-а, ну и что? – растерялся Илья.

– Ее муж утверждает, что вы силой затащили ее в свою машину.

– Силой?! Нет, она сама села ко мне в машину, – мотнул он головой. – Я ей сказал, и она села. А он потом появился. К нам шел, но мы раньше уехали… Врет он, не было никакого насилия.

– Значит, вы не отрицаете, что увезли Эльвиру Окулову из дома, в половине одиннадцатого ночи?

– Не отрицаю, – сдался Илья. – Только времени точного не помню. Да, где-то в районе одиннадцати…

– Куда вы ее отвезли?

– Да куда-то за город, к реке, прямо по дороге от их дома. Ехал и ехал, пьяный был, плохо соображал…

– Пьяный?!

– Ну, выпивший… А вы ничего не докажете, – раздосадованный собственной осечкой сказал Илья.

– А что я должен доказывать? – еще пристальней всмотрелся в него следователь.

– То, что я выпившим был.

– Я не из дорожной инспекции, я из уголовного розыска. Но все же меня интересует, как сильно вы были пьяны?

– Ну, грамм пятьдесят выпил, коньяка. Хороший коньяк, французский, настоящий, он голову пьянит, но не мутит. Я хорошо соображал…

На самом деле Илья выпил много больше, но решил не усугублять свое положение.

– Но только что вы сказали, что соображали плохо.

– Это не от коньяка. Это от переизбытка чувств.

– Скажите, пожалуйста! – усмехнулся Перегудов. – И чем вызван был этот переизбыток чувств?

– А любил я Эльвиру, очень любил…

– Любили? А сейчас, значит, не любите?

– Почему не люблю? И сейчас люблю. Но мне почему-то кажется, что это мое личное дело, кого любить, а кого нет… И вообще, я слишком много вам наболтал. Может, вы все-таки скажете, в чем вы меня обвиняете?

– А вы, значит, уверены в том, что вас обвиняют? – многозначительно усмехнулся следователь.

– Нет, но вы же неспроста пришли.

– Неспроста… Вы увезли Эльвиру на машине, что было дальше?

– А что может быть между мужчиной и женщиной, когда они остаются одни? – сказал Илья и вдруг его осенило: – Но я ее не насиловал. Все по взаимному согласию, и если она заявление написала, то говорю вам – это муж ее заставил…

Теперь он знал, кто подал на него заявление в милицию. Антон Окулов – банкир, человек в городе известный и довольно-таки влиятельный, он мог запугать Эльвиру, мог натравить ее на Илью.

– Не ломайте комедию, Теплицын, – скептически усмехнулся Перегудов. – Актер из вас, прямо скажем, никакой.

– Но это не комедия, это правда… Вы пришли ко мне с обыском, что вы хотите найти. Вы должны мне это сказать!

– Должен. И скажу. Мне нужны драгоценности, которые вы забрали у Эльвиры Окуловой.

– Драгоценности?! Которые я забрал?! – похолодел Илья.

Теперь он понял, что его могут обвинить не только в изнасиловании.

@Int-20 = Эльвира долго приходила в себя после бурного изъявления чувств. Наконец она открыла глаза, утомленно потянулась рукой к своему плащу, прикрыла им свою наготу.

– Это было нечто, – в умильном упоении сказала она.

Илья благодарно улыбнулся. Банальная женская лесть, а приятно.