Перечитывая «Сердце Змеи» Ивана Ефремова

«Командир чужих сделал какой-то знак. Тотчас же молодая женщина, которая демонстрировала красоту обитателей фторной планеты, рванулась в сторону, где стояла Афра. Широко раскинув руки, она прижалась к перегородке в стремлении обнять прекрасную женщину Земли. Афра, не замечая катившихся по щекам слез, распласталась на прозрачной стене, как бьющаяся о стекло пленная птица.»

Обратите внимание – последним аккордом встречи землян и инопланетян стало «общение» двух женщин. Налицо, на мой взгляд, чрезмерная эмоциональность и чувственность, которая, между тем, ясно свидетельствует о детскости уровня восприятия ситуации разумными органиками – и землянами, и инопланетянами. Ясно, что Ефремов допустил здесь предельно неестественное очеловечивание инопланетян и «опустил» землян из «коммунистического далёка» на уровень малолеток, полагающихся не на разум и логику, а только на эмоции и чувства.

Дополнительное доказательство стремления Ефремова «вешать лапшу на уши» - вот эта цитата:

«Афра думала об изменении, дерзкой замене химических превращений, приводивших в действие весь величайшей сложности организм человека. Путем воздействия на механизм наследственности заменить фторный обмен веществ на кислородный! Сохранить все особенности, всю наследственность фторных людей, но заставить их тела работать на иной энергетической основе».

Обратите внимание – на кислородный обмен. Не на фторный. То есть земляне оказываются выше «фторных людей» и меньше рискуют при такой трансформации. А это уже попахивает фашизмом и нацизмом в одном флаконе. Получается, что уже в тысяча девятьсот пятьдесят девятом году Ефремов забыл, за что боролись его современники четыре года. 

Как учёный, Ефремов должен был понимать, что на обмене веществ слишком многое «завязано». И его изменение не пройдёт даром, безопасно и спокойно. И обратите внимание на слово «заставить». Не «побудить», а именно «заставить». Ефремов, тем самым, выступает за насилие над инопланетянами, насилие, творимое руками землян, руками людей. Насилие, предпосылки, ход и результаты которого Ефремов представляет читателю на чисто эмоционально-чувственном уровне, без внятных доказательств возможности и главное – безопасности – такой трансформации.

Как же различно восприятие текста вроде бы простой небольшой по объёму повести для нас, живущих в двадцать первом веке и для ровесников Ефремова из середины двадцатого столетия. 

Внимательное прочтение текста – вроде бы художественного – проявляет многие негативные настройки Ивана Ефремова – как писателя и как человека. Второй текст «цикла» - и такая слепота, такое ослиное упрямство и такой махровый непрофессионализм, такое жёсткое стремление всё максимально упростить и поставить именно гомо-сапиенсов в центр мироздания. 

Что-ж, повесть «Сердце Змеи» действительно является переходом между «Туманностью Андромеды» и «Часом Быка». Переходом, доказывающим, что написание художественных, вроде бы научно-фантастических произведений для Ефремова было чем-то вроде средства для безответственного отдохновения. 

Сам Ефремов говорит так:

«Третье произведение о далеком будущем, после «Туманности Андромеды» и «Сердца Змеи», явилось неожиданностью для меня самого. Я собрался писать историческую повесть и популярную книгу по палеонтологии, однако пришлось более трех лет посвятить научно-фантастическому роману, который хотя и не стал непосредственным продолжением моих двух первых вещей, но также говорит о путях развития грядущего коммунистического общества.»

Если для системно работающего серьёзного учёного становится возможным три календарных года потратить на некий научно-фантастический роман… То либо Ефремов – не системно работающий и не серьёзный учёный, либо его художественные тексты – - и прежде всего цикл - это не повествование о «путях развития грядущего коммунистического общества», а рассказы о чём-то другом, не имеющем к коммунистическому обществу «прекрасного далёка» никакого отношения.