Перед бурей

Я предлагаю нечто сродни однодневному перемирию. В этот день люди, разлученные с близкими войной и смертью, получат возможность встретиться с ними. Участие – строго добровольно. Участники со стороны Альянса будут тщательно проверены: всякому, кто может представлять собою опасность для Отрекшихся, я откажу. Того же прошу и от тебя. Количество участников оговорим особо.

Подходящим местом для встречи будет нагорье Арати. Я соберу своих людей у древних стен крепости Стромгард. А невдалеке от Стены Торадина имеется застава Орды. Там, в открытом поле, под надлежащей защитой, заранее оговоренной нами, правителями людей и Отрекшихся, встретятся разлученные семьи. Встреча продлится от рассвета до заката. С твоего согласия, архиепископ Фаол и другие жрецы помогут обеспечить утешение тем, кому это потребуется.

Если моим подданным будет причинен какой-либо вред, будь уверена: мы ответим соответственно.

Не сомневаюсь: если кто-либо из моих подданных причинит вред хоть одному из Отрекшихся, ты поступишь так же.

Как жрец, как король Штормграда и сын Вариана Ринна, гарантирую безопасность всем Отрекшимся, кто пожелает участвовать во встрече. Если это «перемирие» пройдет успешно, его можно будет повторить.

Не принимай это за предложение мира. Я предлагаю всего лишь день сострадания к тем, кто был жестоко разлучен друг с другом силой, не принадлежащей ни к Орде, ни к Альянсу.

Мы с тобой оба потеряли родных, вождь. Не будем же вынуждать страдать тех, кто, как и мы, не выбирал собственную судьбу.

Писано сего дня

мною, королем Андуином Ллейном Ринном,

собственноручно.

– Да он еще глупее, чем я думала, если полагает, будто я не вижу эту западню насквозь, – сказала Сильвана, сминая письмо в комок. – Что скажешь об архиепископе Фаоле, передавшем это письмо?

– Действительно, Отрекшийся. Мне кажется абсолютно искренним, хотя на предложение присягнуть на верность Орде ответил отказом. Сказал, что предпочитает служить Свету, а не королям и королевам.

– Ха! – без всякого веселья воскликнула Сильвана. – Я превратила его в Отрекшегося ради его же свободы воли, и вот она, благодарность! Впрочем, неважно. Насколько я понимаю, ты считаешь его безвредным.

– Он очень силен, Темная Госпожа. Но – не враг. Кстати, еще он принес письмо к главе Совета Покинутых.

Сильвана насторожилась.

– Ринн уже знает об этом совете? Я вижу, королевские шпионы трудятся, не покладая рук.

Ринн… Как долго это слово означало Вариана и никого другого! Странно.

– Возможно. Однако не стоит забывать: многие из нас свободно посещают Храм света Пустоты. Кроме этого, в присланном ей письме о совете не говорилось ни слова. Дело в другом. Как оказалось, до самого недавнего времени Элси сама принадлежала к числу Отрекшихся, имеющих живых родственников. Ее муж, Уилл Бентон, служил и Вариану, и Андуину Риннам.

– Элси?

– Так звал Вельсинду Уилл, и она решила вновь взять себе это имя, – пояснил Натанос.

В знак нового рождения, в знак отречения от прежней жизни и единства друг с другом большинство Отрекшихся взяли себе новые имена и фамилии. Как ни странно, услышав, что Вельсинда отказалась от нового имени, Сильвана почувствовала болезненный укол в груди. Имя «Вельсинда» звучало внушительно, гордо. А «Элси»… пожалуй, это имя вполне подходило той, кем эта женщина была при жизни. Простое, ничем не выдающееся… и очень человеческое.