Перед историческим рубежом. Политическая хроника

IV. Кадеты и мужик

«Раз вы хотите на лошади работать, – усовещевал думское большинство кадет Березовский, – вы должны ее накормить. Так же поступите вы и с крестьянином… Накормится он сам, – накормит и вас, как кормил предшествовавшие поколения…»

Что крестьянин рожден для того, чтобы накормить нынешние и будущие дворянские поколения, в этом либеральный депутат не сомневается. Но именно для этой цели не нужно, видите ли, слишком дразнить мужика дворянским засильем. От имени кадетской партии Березовский поэтому предлагал Думе такой состав землеустроительных комиссий: три земца-помещика, два чиновника и пять крестьян. Поровну, по «справедливости», пять против пяти. Но председателем, по кадетскому проекту, предусмотрительно назначается чиновник, а председательский голос решает вопрос, когда комиссия делится пополам. Значит, кадеты не только согласны припустить помещиков к делу разверстания крестьянской земли, но и сознательно готовы дать им вместе с чиновниками перевес над хозяевами этой земли, крестьянами. Чьи же интересы кадеты принимают ближе к сердцу: мужицкие или помещичьи? Подумай об этом, крестьянин!..

V. Крестьянские депутаты и землеустройство

Как же отнеслись к столыпинскому землеустройству депутаты самого крестьянства? Не одинаково.

Начать с трудовиков. Для них новый закон – нож острый. Они представляют интересы деревенских середняков, нетвердо стоящих на ногах хозяев, которые ногтями и зубами вцепились в свои тощие участки, держатся, оторваться боятся. И видят, что думское законодательство с головой выдает их «крепким и сильным». Они упираются, протестуют. Но нет уверенности в речах трудовиков: то грозят, то упрашивают. Хотят крестьянского большинства в землеустроительных комиссиях, но соглашаются там отвести места и для царских чиновников. «Хоть шерсти клок», думают. Но напрасно, клочка шерсти не получат, зато своими колебаниями сбивают с толку деревенские массы.

Послушать иных правых крестьян-депутатов – те же трудовики. «Вы только защищаете свои личные интересы, – бросил Думе в упор правый Амосенок, – а на крестьян швыряетесь!» «Этот законопроект – заявил правый Данилюк – может только послужить для 10 % населения, а 90 % – погибших». Казалось бы, верно? Да суть-то в том, что среди октябристских и правых крестьян преобладают именно представители 10, а не 90 %. Они в ладу со своими дворянскими депутатами, у них свои ходы и в уездные комиссии и к губернатору, – от землеустройства они в накладе не останутся. Данилюки и Амосенки способны еще иной раз сказать думским помещикам пару горьких слов, особенно если вспомнят, что на местах придется давать отчет своим избирателям-крестьянам. Но чуть дело дойдет до решения, до голосования, – и все эти правые мужички покорно и позорно идут в поводу у думского большинства. Так и тут. Попробовали было они настаивать на увеличении числа крестьян в землеустроительных комиссиях, но их припугнули роспуском Думы, утратой депутатского жалованья, – и они мигом поджали хвосты, сомкнули уста и молча предали кровные интересы многомиллионного крестьянства.

Первейший долг каждого сознательного и честного крестьянина – беспощадно обличать шашни и плутни этих предателей пред темными деревенскими массами.

VI. Голос социал-демократии

Ясно, четко и решительно высказала свое отношение к землеустройству контрреволюции социал-демократическая фракция.

– Вы поете, – сказал Думе т. Белоусов, – будто все зло от чересполосицы. Вздор! Мы, социал-демократы, думаем, что злейшим врагом сельскохозяйственного прогресса являются помещичьи латифундии, – колоссальные имения, которые, как кольца удава, обвили крестьянские поля. Наше решение то же, что и в 1905 г.: конфискация помещичьих земель. Кто должен распределять эти земли? Уж, конечно, не вы, господа дворяне и чиновники, а народные землеустроительные комиссии, избранные посредством всеобщего, равного, прямого и тайного голосования. – Другое препятствие на пути сельскохозяйственного развития – ваша государственная машина, которая поит и кормит вас на народный счет, охраняет ваши латифундии и в то же время душит и истощает мужика. Поэтому мы зовем народ на борьбу с самодержавными землеустроителями, хозяйничающими на русской земле!

Нет более непримиримого врага у этих самодержавных землеустроителей, чем социал-демократия. И тем не менее она – единственная партия, которой нечего бояться столыпинского землеустройства. Всеми своими мерами контрреволюция удесятеряет процесс пролетаризации масс. Быстро растет и складывается многомиллионный сельский пролетариат, которому предстоит великая роль в судьбах нашей страны. Или Столыпин думает, что «слабые», которых он срывает с наделов, так и останутся слабыми? Ошибается! Мы их сделаем сильными. Мы просветим их головы, мы объединим их в союзы, мы свяжем их с рабочими организациями городов, мы соберем их под знамена международного социализма.