Перед пробуждением

От грузовика по песку медленно расползались тени. Свет уходит. Рей рывком затолкала спидер в укромное местечко под рубкой — та торчала над песком под углом градусов в двадцать — и отключила питание. Надо влезть на склон этой дюны — рассмотреть корабль повнимательнее, пока светло. Он накренился на левый борт — то ли из-за бури, то ли так вышло при крушении, — и гигантская дюна уже наползала на корпус слева. Пройдет день-другой, или ветер налетит, и корабль будет погребен под песком.

Рей карабкалась на гребень дюны, и песок осы­п'aлся из-под ее ног. С разбегу она сиганула вниз и приземлилась на верхней части корпуса. Обшивка, все еще хранившая дневной жар, оказалась раскаленной, — выпрямляясь, Рей шипела от боли. Прожигало даже сквозь подошвы. Корабль выдержал ее прыжок. Он не качнулся и не дрогнул, пока она пробиралась к рубке. Вот выбитая секция иллюминатора, как раз чтобы проскользнуть внутрь. Рей заглянула в рубку: сквозь выбитый иллюмина­тор внутрь намело кучу песка. Сгодится в качестве трапа. Рей опустилась на четвереньки, стисну­ла зубы — уж очень горячо! — и поползла. Оказавшись внутри, она перекатилась на спину и попрос­ту съехала вниз.

Рей вписалась прямехонько между двумя пилотскими креслами. Внутри оказалось намного прохладнее и как-то необычно тихо. Шум пустыни никогда не смолкал, разве что становился ино­гда чуть приглушенным. А здесь его вообще не было слышно. Прямо перед носом у Рей торчали в разные стороны искривленные дверные панели. А за полуоткрытым дверным проемом был только непроглядный мрак.

Поднимаясь на ноги, Рей поскользнулась на песке и ухватилась за спинку кресла. Что-то свалилось с подголовника и стукнуло о металл. Глаза все еще никак не могли привыкнуть к сумраку, и Рей не сразу сообразила, что это она уронила. А когда сообразила, снова невольно заулыбалась.

Рей подняла упавшие очки и стряхнула с линз песок. Она внимательно рассматривала их, вертя в руках. На очках не было ни царапинки. Рей повесила очки на шею и вытащила карманный фонарик.

Что ж, настало время изучить найденную драгоценность.

Больше всего Рей опасалась наткнуться на тело или, хуже того, несколько тел — останки злосчастного экипажа. Ведь кто-то же должен был много лет назад посадить корабль, запустить посадочный цикл. Скорее всего, это последнее, что успел сделать в жизни пилот. Так что Рей двигалась осторожно. И вовсе не потому, что она такая брезгливая, — просто кому понравится неожиданно наткнуться на мертвеца.

Но никаких тел не обнаружилось, и объяснение этому быстро нашлось: обе спасательные капсулы отсутствовали. Наверное, посадочный цикл запустил автопилот, догадалась Рей. Пытался спас­ти корабль.

«Гтрок» — небольшой корабль, особенно для грузовика. Модель 720, более знакомая Рей, была рассчитана на двоих членов экипажа, восьмерых пассажиров и 135 метрических тонн груза. Модель 690 уступала ей по всем параметрам: один член экипажа, трое пассажиров, шестьдесят метрических тонн груза.

От задней стены рубки Рей осторожно двинулась вглубь корабля. С учетом того, как накренился корпус, тут могли ждать разные подвохи, но пока не попадалось ничего непреодолимого. Идти приходилось медленно: одной рукой Рей нащупы­вала опору, в другой сжимала фонарик. Она обна­ружила каюту экипажа со следами пребывания двоих пилотов. Там были одежда и разные личные вещи — Рей их оставила на потом. Она на­шла камбуз и выяснила, что б'oльшая часть запасов испортилась или рассыпалась в пыль, зато сохранились семнадцать пакетиков с едой быстрого приготовления. А еще там была кружка-очиститель — нальешь в такую грязную воду, и она станет пригодной для питья. Рей едва сдерживала радостный смех.

Она перестала его сдерживать, когда увидела зеленый огонек. Он мелькнул на корме, рядом с ядром реактора. Уцелеть реактор не мог. Ни одной системе на борту не полагалось получать питание. Ничего другого Рей и не ожидала. Просто отсвет от ее фонарика, остаточное изображение, иллюзия. И она отвернулась, но огонек никуда не делся. Рей продолжала видеть его краем глаза. Она сползла к контрольной панели — и задохнулась от восторга. Ну да, свет совсем слабенький, но он есть, он настоящий. На кнопке видны два подсвеченных слова. У Рей от восторга аж горло перехватило. Она нажала кнопку.

Над головой и вокруг нее замигали огни — аварийное питание вдохнуло жизнь в мертвый грузовик.

Скажем, пять сотен Ункар выложит за обломки. А если это не обломки? Сколько он заплатит за настоящий корабль?

И тут ее посетила самая безумная мысль, какая только может прийти в голову. Эта мысль копошилась в голове с того момента, как Рей вернулась в рубку. Но этой мысли никак нельзя было давать волю — очень уж она смахивала на опасную на­дежду. И все-таки... Сколько Ункар заплатит за корабль, который может летать?