Перед рассветом (ЛП)

Слева и справа от Макс были закрытые двери, ведущие в жилые комнаты, бильярдные, кладовые и еще несколько помещений, функции которых не были обозначены в ее интернет-источниках. Она пыталась найти планы дома, но несмотря на то, что она взломала сайты охранной компании и компании Стерлинга, плюс сайт архитектора, построившего замок, планы дома Стерлинга оставались неуловимыми и охранялись так, будто были государственной тайной. Все что знала Макс, сообщило ей Архитектурное Обозрение.

Портьеры над передней дверью были из тяжелой темно-бордовой парчи. Довольно вычурно, подумала Макс, но под ними можно найти оклеенную стену или пластиковые панели. Стерлинг мог позволить себе жить хорошо, и качество его жизни было отражено в качестве его вещей. Если бы она могла, Макс подогнала бы фургон к главному входу и потратила бы остаток ночи, перетаскивая в него добро из этого музея, и после этого могла бы уйти на пенсию в девятнадцать.

Прижамиясь к стене, она продолжала огибать холл, пока не оказалась у левого крыла лестницы рядом с камерой. Пригнувшись, она поднялась на ступеньку к камере, встала за ней, аккуратно отвинтила ее от крепления, затем отсоединила провод. Все это время она прислушивалась к звукам шагов, которые были бы верным знаком того, что ее засекли.

Она ничего не услышала. Только те же самые часы… и, конечно, четкий ритм ее сердца.

Затем из кармана жилета она достала устройство, похожее на маленький тазер, коснулась им провода, посылая поток высокого напряжения по кабелю. Это должно закоротить систему видеонаблюдения.

Теперь она услышала звуки шагов, голоса, а также тихий шепот, чтобы не помешать любому налетчику. Она вернула камеру на ее место на стене и надеялась, что камера выглядела нормально и могла выдержать беглый осмотр. Затаившись за одной из парчовых портьер, она наблюдала как четверо мужчин в рубашках и галстуках заходят в холл.

У двоих из этих элегантных охранников были кольты 38 калибра, другие двое держали автоматы Хеклер и Кох MP7A. Волна негативных эмоций захлестнула Макс, моментально ломая ее замечательное самообладание.

Оружие заставляло ее так реагировать, но это был не страх… … она знала, как пользоваться таким оружием, но в теории. С момента смерти ее сестры Евы, Макс не могла даже прикасаться к этим чертовым штукам.

У каждого мужчины был наушник и… что это? Она присмотрелась, сработало волшебство ее кошачьего взгляда, — да, у каждого из них был крошечный микрофон, прикрепленный к концу рукава. Стерлинг был серьезно настроен по части охраны своего имущества: несмотря на костюмы и галстуки, эти парни были не меньше шести футов ростом, им было от двадцати пяти до сорока, два белых, один черный и один испанец, все в хорошей форме, у них были профессиональные манеры и твердый взгляд, какие встречались только у кадровых солдат… или наемников.

Макс улыбнулась, она почувствовала волнующее покалывание…

Не то, чтобы разглядывание мужчин напугало ее или запугало. Но она знала, что если хозяин дома идет на такие меры, чтобы защитить что-то, значит действительно есть что-то, что надо защищать… что-то даже более ценное, чем дорогостоящая картина Гранта Вуда. Может быть, она получит даже большую добычу, чем могла представить.

И, конечно, ей нравилось сражаться с достойными противниками…

Высокий мужчина с седым ежиком волос, старший из всей четверки, принял командование. У него были узкие бесцветные губы, и шрамы, размером с десятицентовую монету, на каждой щеке. Одет он был — как и Макс- во все черное с головы до ног, включая рубашку и галстук.

— Морер, — приказал главный, — наверх.

Один из парней с MP7A — черный, широкоплечий, коротко стриженный, в золотой рубашке и полосатом галстуке — поднимался по лестнице к камере, которую Макс использовала, чтобы отключить систему видеонаблюдения.

— Джексон, — гаркнул главный.

Второй парень с MP7A, Джексон был идентифицирован Макс, когда сделал шаг вперед. Большой, белый, самый молодой из них, он выглядел как спортсмен из колледжа, выходящий к обеду в серых брюках и галстуке в красно-синюю полоску.

Главный продолжил:

— Ты работаешь снаружи.

Джексон ответил:

— Да, сэр.

И подошел к пульту, нажал несколько кнопок, на сигнализации загорелся зеленый огонек. Когда Джексон вышел на улицу, четвертый член группы — молодой мускулистый испанец в светло-синей рубашке, брюках цвета хаки и таком же галстуке — еще раз набрал код, включив сигнализацию.

Макс повернула голову, чтобы увидеть, как Джексон отходит от дома, и задержала дыхание, ожидая, что он вот-вот повернет голову и увидит ее, стоящую за окном… но он этого не сделал. Вскоре туманная лужайка поглотила его.

— Моралес, — обратился главный, его голос стал мягче, — ты идешь направо, а я налево.

И главный открыл дверь и вошел в комнату справа, Моралес — в левую. В течении секунды, когда вторая дверь была открыта, Макс разглядела за ней картину в золотой раме на дальней стене.

Она решила, что поиски стоит начинать в этом направлении.