Перед вратами в бесконечность (СИ)

   - Я не поэт, рифмы запоминаю плохо. Но смысл её таков. Дескать демон прибывает во Флорезию, узнав, что здесь можно приобрести самый лучший порошок на свете. Он подваливает к местному торчку и забивает с ним пари - послушай, приятель, давай поспорим на твоё тело и душу, что мой порошок лучше твоего. А торчок ему отвечает: чувак, меня зовут Джованни, и вот что я тебе скажу - лучше нашей дури ты не найдёшь нигде. Давай, попробуем сперва твой. Демон достаёт свою белую как снег "Золотую коку" высшего сорта, тройной очистки, насыпает пару дорожек, и они вдвоём вдыхают её в обе ноздри. Тут надо сделать пару-тройку очень глубоких вдохов через нос и хорошенько прочихаться. Чувак, говорит ему Джованни, твоя дурь и в самом деле - ништяк, но вот мы сейчас попробуем нашего кустаря и самосада, и ты поймёшь, что такое настоящий улёт. И он угощает демона - "Тётка влезла на забор", "Пёс за задницу куснул", "Цыпа клюнула в яйцо" - местные ещё те оригиналы. Понятное дело, мозг вытекает через уши, глаза вылезают из орбит, в общем, демон понимает, что пари он продул. И местный торчок говорит ему напоследок: чувак, будет ещё классная дурь - подваливай, но учти - наша всё равно будет круче.

   - Я хочу услышать это в стихах и под музыку, - решительно заявил я, - нет, наркоторговля и наркозависимость - это ужасно, просто ужасно. Сломанные жизни, разрушенные семьи, море страданий и слёз. Но, дайте-ка я попробую: "Демон приехал в Тампино. Он искал первосортную дурь...".

   - Синьор Ломбард, - очень вежливым голосом охладила мой творческий пыл Тансервилл, - вернёмся к прибытию Редвида в Леариццо.

   - Всё просто, синьоры, - сказал я, - к тому моменту, когда Примо Сенаторе прибудет в Леариццо, Редвид должен быть мёртв. Так что навестим его и, не мудрствуя лукаво, отправим на тот свет. И вот в этой схватке мы посмотрим, кто чего стоит. Я оценю ваш уровень, а вы - мой.

   - Последнее бы очень не помешало, - усмехнулся Эрмано Тимотео, - о ваших подвигах тут такие чудеса рассказывают. Я, разумеется, как опытный рыболов всё делю на три, но всё равно выходит уж очень круто. Между прочим, местная стража нам не помешает?

   - Местная стража закроет глаза на все наши выходки, - успокоил его я, - и даже разведает для нас расположение сил неприятеля.

   - Даже так? Превосходно. Что же, когда Редвид появится в Леариццо, дайте знать. А пока разрешите откланяться. Полагаю, мы достигли предварительной договорённости?

   - Вне всякого сомнения, - дипломатично улыбнулся я, - у нас каждый боец на счету. До встречи, синьоры.

   ....................................................................................................................

   - Я даже не подозревала, что этот негодяй связался с Примо Сенаторе, - в глазах Селены загорелся лукавый огонёк.

   - И я до сего дня не подозревал, - честно признался я, - и Примо Сенаторе, уверен, ни сном, ни духом, и сам Редвид без малейшего понятия. Но что это меняет?

   - Ровным счётом ничего, - согласилась Селена,- жду не дождусь, когда он перестанет дышать. То, что он со мной сотворил - хуже изнасилования.

   - Изнасилования? - изумился я.

   - Видите ли, - подсела ко мне Тансервилл, - как вы уже поняли, у меня живот, особенно, чуть ниже пупка, очень чувствительная зона. Теперь представляете, что я ощущала, когда этот выродок...

   - Не продолжайте, - остановил её я, - не сомневайтесь, в своё время я это обязательно учту.

   Глава 11. Второй разговор о прошлом

   - И куда же вы направились, получив вожделенный диплом с отличием?

   Когда в скором будущем грядут важные события и ожидают суровые испытания, скучное и суетное настоящее кажется мелким и ничтожным. Оно не привлекает ваше внимание, и вы неизбежно обращаетесь к давнему прошлому. Это тем более занимательней, если прошлое- чужое. А женщины, в отличие от мужчин, очень настойчивы и последовательны. Они всегда всё доводят до конца.

   - В небольшой город, где жили моя бабушка и дедушка. Я вам говорил, что мой дедушка был стрелком-следопытом Земли Тексо? - уточнил я.

   - Об этом уже весь Леариццо знает, - улыбнулась Селена.

   - Да? Я бы мог многое вам о нём рассказать.

   - Я вообще-то хотела послушать о вас, - снова заиграла улыбка на губах Тансервилл.

   - И всё-таки, думаю, несколько событий из его жизни вас заинтересуют. В конце концов, меня назвали в его честь.

   - Ну, если только пару событий, - прищурилась Селена.

   - Первое и, пожалуй, одно из самых драматичных произошло с ним в ранней юности. Он угодил в тюрьму, где целый год просидел в одиночной камере, ожидая допроса. К счастью допросить его никто так и не удосужился.

   - А вы умеете заинтриговать, - признала Тансервилл.