Перед вратами жизни. В советском лагере для военнопленных. 1944—1947

Ежемесячная подготовка двух рефератов. Тему определяет управление. Каждый реферат обсуждается с методической точки зрения всем активом в присутствии товарища лейтенанта Михайлова, и выверяется каждое слово текста. Затем пропагандисты Центрального актива выступают с этими рефератами в отдельных лагерях согласно разработанному плану.

Еженедельно отправление в отдельные лагеря для военнопленных трех сводок последних известий. В качестве источника разрешается использовать только московскую газету «Известия», орган правительства Советского Союза. (Президиума Верховного Совета СССР. — Ред.) Последние известия зачитываются в отдельных лагерях местными активистами. Каждый выпуск последних известий заверяется личными подписями ответственных лиц: переводчика, редактора и секретаря.

В соответствии с поставленными задачами Центральный актив подразделяется следующим образом: руководитель актива, который несет общую ответственность перед товарищем лейтенантом Михайловым за всю работу Центрального актива. Это, конечно, Конрад. Насчет него нет никаких сомнений.

Три пропагандиста, которые в первую очередь занимаются рефератами.

Первый пропагандист — это Эгон Крамер, который, как известно, собирается позднее получить в Германии звание профессора и организовать красную профессуру.

Вторым пропагандистом является Вильгельм Хойшеле, единственный пролетарский элемент в Центральном активе, как отметила при случае одна важная московская персона. Хойшеле — старый коммунист. Из-за политических преступлений сидел в нацистской Германии в тюрьме. Позднее служил в вермахте санитаром. Всегда готовый помочь. Ловкий во всех отношениях. По профессии рабочий-металлист. Идеальная кандидатура для того, чтобы позднее стать политическим борцом, если это позволит обожаемая женушка! Неплохо было бы получить и полный пансион с лечебным массажем.

Третьим пропагандистом становится Юпп Шмитц. Бывший член НСДАП. Разумеется, поневоле. Когда-то коммивояжер по продаже католических статуй святых. Позднее водитель грузовика в генерал-губернаторстве (остатке Польши) и ответственный референт. Вот с этим не все ясно.

Сейчас с особым рвением изучает демократию нового типа.

Очень критичен. И при этом обладает темпераментом жителя Рейнской области. Его жена написала ему, что одно из карнавальных обществ в Кёльне заочно избрало его почетным президентом. Его цель — поскорее вернуться назад к жене и трем детям, фотография которых стоит у него на письменном столе.

У нас имеется и свой переводчик, который должен переводить во время переговоров с различными советскими инстанциями и, кроме того, готовить письменные переводы статей из «Известий». Это Грегор, баварец. Очень обстоятельный. Умеет разговаривать с русскими. По профессии банковский служащий. Кстати, он тоже никогда не был курсантом, как и я. Никогда не занимался политикой и не собирается заниматься ею в будущем. Он переводит только то, что было сказано или написано. Ничего больше! Конрад считает, что время от времени ему нужно подсказывать, какого мнения придерживаться. Мечта Грегора — получить возможность снова хорошо жить.

Рядом с Грегором сидит Прюмке, наш секретарь. Его рабочее место всегда прибрано. Как и Грегор, Прюмке никогда не собирается больше заниматься политикой. Они даже бреются одной и той же бритвой. Прюмке тщетно пытается приучить Конрада всегда класть вещи на свои места.

Среди нас есть еще художник с готическим женским профилем. Его задача заключается в том, чтобы иллюстрировать три экземпляра стенгазеты, которые передаются Центральным активом для ознакомления в отдельные лагеря. Кроме того, большим спросом пользуются портреты — Ленина, Сталина, Маркса, Энгельса, Тельмана, Пика и Гротеволя. И лагерям тоже нужны портреты. Художник, Кристоф Либетраут, может себе позволить быть ворчливым. «Ты же нарисуешь мне портретик?!» — часто говорят ему. Он рисует и для русских. Картины маслом. Идет молва, что он неплохо зарабатывает на этом. Для себя он рисует промышленные пейзажи. Его идеал: закончить Академию художеств и никогда больше — ты слышишь, никогда больше! — не работать по принуждению!

За большим рабочим столом художника у окна, в которое выведена дымовая труба печки-буржуйки, сижу и я, редактор стенгазеты. Поскольку я пока еще острижен наголо, то сразу становится ясно, что я не курсант. Вначале меня почти не привлекали к работе. Зато позднее я был чрезмерно ею загружен. Моя цель — познакомиться и с этим участком работы!

И наконец, руководитель центрального культурного актива, образованного в Иванове вместе с нашим Центральным активом, Фреди Фредебург. Непревзойденный болтун и балагур. Такой же и в отношениях с русскими. Сытая ухоженная физиономия! Всегда одет как с иголочки!

Из-за шикарного внешнего вида Фреди Фредебурга и его психологического воздействия на оборванных пленных Конрад даже созвал однажды заседание актива.