Перед вызовами времени. Циклы модернизации и кризисы в Аргентине

Что лежало в основе практически перманентной несбалансированности государственного бюджета Аргентины? Видимо, речь может идти о целом комплексе факторов структурного порядка. В том числе:

♦ сохранение давно устаревшей фискальной системы, характеризовавшейся наличием огромного количества налогов, тотальным уклонением от их уплаты, завышенными ставками и неспособностью государства эти налоги в полной мере собрать;

♦ распространение режима различного рода льгот, скидок и освобождений (частичных или полных) от налогов, что также способствовало сокращению налогооблагаемой базы и, следовательно, доходов государства;

♦ хроническая дефицитность пенсионной системы, когда выплаты систематически превышали поступления, а формально высокие взносы в пенсионный фонд побуждали работодателей и самих работников к «черным» и «серым» схемам заработной платы;

♦ убыточность государственных предприятий (в результате сравнительно низких цен и тарифов на их товары и услуги, а также нерационально большого количества занятых и крупной задолженности);

♦ чрезмерно высокая численность служащих федеральных, провинциальных и муниципальных органов власти и других ведомств, что также лежало тяжелым бременем на бюджетах всех уровней.

Было очевидно, что в конкретных условиях Аргентины без структурных реформ невозможно кардинальным образом оздоровить финансовое положение и решить проблему бюджетного дефицита. Но в Розовом доме, похоже, еще надеялись «вылечить» национальную экономику «терапевтическими средствами», не прибегая к «хирургическому вмешательству».

«Альфонсин, – писал Р. Качаноски, – никогда не принимал всерьез необходимость проведения структурных реформ и соблюдения бюджетной дисциплины. В результате Центробанк в промышленных масштабах печатал деньги, чтобы покрывать бюджетный дефицит и финансировать убытки государственных компаний»149. Справедливости ради напомним, что правительство (по инициативе его наиболее «продвинутых» министров, например Р. Терраньи) неоднократно «подступало» к решению назревших структурных задач, но на протяжении всего периода пребывания у власти кабинета Р. Альфонсина (по различным причинам) не смогло разработать и реализовать взвешенную программу модернизации путем проведения кардинальных экономических реформ.

Отнюдь не снимая вины за этот провал с самих радикалов, следует отметить ту немалую роль, которую сыграли политические противники ГРС в срыве правительственных планов. Именно перонистская оппозиция торпедировала программы Розового дома по приватизации (весьма ограниченной) предприятий государственного сектора. Как заявил в конгрессе влиятельный сенатор-перонист Эдуардо Менем (брат будущего президента), «известно, что государственные компании в прошлые годы несли убытки, но вы можете быть уверены: хустисиалисты их никогда не пускали и не пустят с молотка, потому что ставкой в этой игре является национальный суверенитет»150.

Подводя некий промежуточный итог, можно констатировать, что правительство радикалов за несколько месяцев до президентских выборов не решилось внести сколько-нибудь серьезные изменения в свою экономическую политику, избрав путь компромиссов с крупными аргентинскими промышленниками, а также рассчитывая на дальнейшую поддержку со стороны международного финансового капитала и сохранение благоприятной для Аргентины конъюнктуры на мировом рынке сельскохозяйственных товаров. Все эти расчеты в конечном счете были опрокинуты.

Сильнейшим ударом по экономике (и по правительству) стал энергетический кризис, охвативший страну в декабре 1988 г. и растянувшийся на несколько месяцев. В чем заключались его причины? С одной стороны, сыграли свою роль неблагоприятные погодные условия. Сильная засуха в ряде районов страны вызвала значительное падение уровня воды в реках. Это драматическим образом сократило выработку электроэнергии на ГЭС. А на их долю в тот период приходилось 47 % всех установленных мощностей аргентинской электроэнергетики. Одновременно в результате серьезных неполадок вышли из строя агрегаты на ряде ТЭС и на АЭС «Атуча-I» [23] . В итоге к началу 1989 г. производство электроэнергии ГЭС упало на 40 %, ТЭС – на 43 и АЭС – на 36 %151.

Энергетический кризис в буквальном смысле обесточил хозяйственную жизнь в стране и повлек за собой беспрецедентное в истории Аргентины одномоментное сокращение промышленного производства. Так, в январе 1989 г. лишь 8 % (!) предприятий продолжали функционировать нормально, 27 % сократили производство до минимума, а 65 % оказались практически полностью парализованными152.

Кризис в электроэнергетике, погасив свет в домах миллионов аргентинцев, высветил многие застарелые проблемы экономики страны в целом, продемонстрировал высокую степень ее структурной уязвимости. Но самое главное и болезненное – хозяйственный застой 1980-х гг. крайне негативно сказался на материальном положении большинства аргентинцев. В 1988 г. инфляция составила 343 %, но, как показали дальнейшие события, худшее было еще впереди. Вполне понятно, что падение жизненного уровня населения вызвало рост сопротивления со стороны организованного рабочего движения, профсоюзов, большинство которых к тому же контролировались перонистской оппозицией, не дававшей кабинету ГРС никаких политических передышек. В целом в 1984–1988 гг. прошло около 3 тыс. забастовок, в том числе 13 общенациональных. Это был абсолютный рекорд и сильнейший удар по престижу и политическим позициям правительства радикалов.

Еще одно немаловажное замечание. Экономические проблемы и социальные конфликты 1980-х гг. сопровождались вспышками напряженности в отношениях правительства Р. Альфонсина и части военных, которые трижды перерастали в мятежи и прямые вооруженные столкновения (апрель 1987 г., январь и декабрь 1988 г.). В основе этих явлений лежало несогласие военных с политикой ГРС в отношении роли вооруженных сил в общественной жизни и попытками властей наказать деятелей «Процесса», ответственных за организацию и осуществление репрессий. Радикалы вознамерились в политическом смысле «вернуть военных в казармы» и посадили на скамью подсудимых лидеров диктатуры и наиболее одиозных исполнителей их приказов. Именно эти действия стали детонатором драматических событий, напомнивших аргентинскому обществу о его недалеком прошлом и заставивших ГРС пойти на определенные уступки мятежникам. Наиболее активно против гражданских властей выступили представители так называемого « фундаменталистского » течения в вооруженных силах, которые исповедовали идеологию, сочетавшую в себе мессианские идеи о роли армии в обществе с ортодоксальными религиозными воззрениями и взглядами фашистского толка.