Передача лампы

Когда вы медитируете, вы можете называть это как угодно: можете называть это трансом, можете назвать это латиханом… Это просто состояние тишины, когда ни мысли, ни мечты не движутся на экране мозга. В этой ясности вы начинаете видеть то, чему предстоит произойти.

Это почти как если вы стоите под деревом, а кто-то сидит на его верхушке, а рядом проходит дорога. Вы не можете никого видеть на дороге, она пуста; но тот, кто сидит на верхушке, может видеть, как слева приближается повозка, запряженная волами. Он может видеть, как другая повозка удаляется направо. Для человека, который стоит под деревом, повозок не существует: насколько он может видеть, дорога пуста.

Одна повозка — прошлое, другая — в будущем, но ни одна из повозок в его глазах не настоящее. А для человека, сидящего на верхушке дерева, обе повозки в настоящем: и та повозка, что уже проехала, и та, что приближается, они не в разных временах. Для него вся дорога — настоящее, просто потому, что его видение из высоты.

Оракул — на самом деле не что иное, как ваше сознание, которое смотрит на мир с такой высоты, которая недоступна обычным людям. Поэтому они могут видеть то, чему предстоит случиться с обычными людьми. Для них же они уже случаются. Они также могут сказать о том, что ужеслучилось, но для обычного человека от них не осталось и следа.

Существуют разные высоты сознания; я говорил вам: сверхсознание, коллективное сверхсознание, космическое сверхсознание. Когда как: транс оракула может быть всего лишь на уровне сверхсознания. В любом случае, он будет гораздо больше, гораздо реальнее, чем обычный человек, который живет в сознании — просто маленькой щелочке.

Но транс может быть и на уровне коллективного сверхсознания, тогда охват будет необозримый. А если транс ведет человека в космическое сверхсознание, тогда все для него в настоящем — нет ни прошлого, ни будущего.

Это будет одной из базовых практик в мистической школе — как создавать оракулов. Способности есть — больше в женщинах, меньше в мужчинах. Это можно вернуть к существованию. Когда христианская церковь по приказам пап сжигала в средние века тысячи женщин, это не убило способности. Мы их вернем. Мы введем техники того, как достичь состояний тех трансов.

Я хотел побывать в Дельфах, когда был в Греции, потому что именно там находился величайший оракул. Самый гениальный, избранный оракул был в Дельфах. Это была одна из самых значительных мистических школ. Но греческое правительство не позволило мне даже переночевать.

Безо всякой причины они арестовали меня и хотели силой отправить на корабле в Индию. Я отказался. А позже я наблюдал, как менялось их поведение: они становились более вежливыми, более дружелюбными, подносили воду и все необходимое. Лишь позже я узнал, что наши друзья в Афинах дали главе полиции взятку в двадцать пять тысяч долларов. Иначе они бы силой погрузили меня на корабль, отплывающий в Индию.

Я говорил им: «Мой самолет находится в Афинах. Если вы позволите, он может прилететь сюда, на Крит. Или же я могу на самолете долететь до Афин». Только здесь я узнал, почему их поведение внезапно изменилось — деньги творят чудеса.

Посреди ночи я достиг Афин, мои друзья хотели, чтобы я переночевал в отеле. Полиция не позволила. Я не мог покинуть аэропорт. Я был вынужден сразу же направиться в свой самолет. Я не смог посетить Дельфы, но однажды я обязательно это сделаю.

Наши люди сейчас защищают это дело в суде, потому что арестовывать меня было совершенно незаконно. Моя туристическая виза была действительна еще пятнадцать дней — она была выдана на четыре недели, а я провел там только две.

Они не должны депортировать меня без предъявления причины — потому что никакой причины не было. Я даже не выходил из дома. Как здесь я живу в доме и никогда не покидаю его, я не выходил и из того дома.

Но архиепископ Греции постоянно давал пресс-конференции, посылал телеграммы, звонил президенту и премьер-министру, говоря: «Если этого человека немедленно не выдворят, мы заживо сожжем его в его доме». Это — религиозные люди. Это — демократические правительства.

Когда приехала полиция, я спал. Анандо старался договориться с ними: «Присядьте, а мы разбудим его», — но они не стали слушать.

Джон пришел, чтобы разбудить меня. Когда я приводил себя в порядок в ванной, я вдруг услышал такие звуки, будто взрывались бомбы. Я не мог поверить в происходящее. Эти полицейские начали бросать в окна камни, в стекло, в двери — они все громили… у них был динамит, они угрожали: «Мы взорвем дом».

Они не могли подождать пять минут, пока я оденусь, умоюсь и спущусь. Они так спешили… еще пять минут — и христианство будет уничтожено, исчезнет мораль, не останется ни одной девственницы — всего за пять минут, а я в ванной!

А потом я без оснований почти семь часов сидел в тюрьме. Они не могли подождать пять минут, а мне пришлось без оснований просидеть там семь часов. Это те люди, которые возглавляют демократические правительства.