Передача лампы

Я сказал одному человеку: «Я приехал сюда, чтобы увидеть тех людей, которые отравили Сократа, и я не разочаровался, я их увидел».

Только одного мне не удалось увидеть — Дельфы. Сейчас это развалины, но когда-то это был один из величайших храмов в мире, где безгранично властвовали прорицательницы. Только гении погружались в транс и говорили о событиях прошлого и будущего. И что бы они ни говорили, сбывалось.

Это не предсказание, это их видение. Это не пророчество, это не астрология, это высота их сознания, для которой открыты гораздо более дальние горизонты.

Эту науку необходимо оживить, но ее можно оживить только на могиле христианской церкви.

Ошо, Хотей знаменит фейерверками в его карманах на его собственных похоронах. Был ли твоей самой большой шуткой список просветленных или у тебя есть еще какая-нибудь чертовщина про запас?

Прямо сейчас не скажу. Миларепа, тебе придется подождать!

Глава 31 Я — неисправимый оптимист

Ошо, фраза «разбитая семья» используется для того, чтобы вызвать образ ужасного детства.

К тому времени, как я поступил в университет, у меня было уже два отца и три матери, а если посчитать моих дедушку и бабушку, которые в течение длительного периода выполняли роль родителей, в общем и целом — семь вместо привычных двух. Сначала это было для меня загадкой: как так получилось, что я оказался относительно свободным и хорошо приспособленным, в то время как многие из моих более «удачливых» друзей — у которых была настоящая, стабильная семейная жизнь — казались бесконечно измученными постоянными требованиями семьи, преследовавшими их вплоть до совершеннолетия. Может ли быть так, что разбитая семья — на самом деле замаскированное благословение?

Традиционная семья на данный момент устарела. Она выполнила свою миссию, у нее нет будущего. Психологически это очень опасно, когда ребенок ограничен только двумя родителями. Если это девочка, она начинает любить своего отца и создает внутренний образ мужчины, которого хотела бы любить. Конечно, она знает, что не может любить отца таким образом, как любит его мать, поэтому она ревнует его к матери.

Ситуация получается скверной для ребенка: с самого начала первая женщина в ее жизни становится объектом ревности, а первый мужчина в ее жизни никогда ей не достанется.

Но ее ум всю жизнь будет нести в себе образ отца, разрушая все ее браки, потому что в каждом муже она будет искать отца — бессознательно, и ни один мужчина не сможет удовлетворить ее требованиям. И ни один мужчина не женится на ней, чтобы быть ее отцом.

Что касается мужчины — он ищет свою мать. Если ребенок мальчик, он влюбляется в мать и несет образ этой первой женщины всю свою жизнь, неудовлетворенный.

Он будет влюбляться во многих женщин, находя какое-то сходство. Но сходство — это одно; возможно, прическа будет как у матери, или походка, или глаза, или нос. Но нос — это не вся женщина, и прическа никак не поможет. Поэтому ни одна женщина не сможет удовлетворить его тягу к матери, и ни одна женщина не выйдет за него замуж, чтобы быть матерью.

Мы создаем для детей такую запутанную ситуацию, что вся их жизнь пройдет в мучениях, и они будут перекладывать ответственность на другого. Мужчина будет думать, что женщина предала его, потому что она была похожа на его мать, а после свадьбы выяснилось, что она совсем другая. Она обманула его.

Та же ситуация и с другой стороны. Каждая женщина думает, что мужчина ввел ее в заблуждение, обманул ее, притворяясь милым, хорошим и все такое до свадьбы. После свадьбы маска, которую он носил, исчезает, и все, что она находит, — это мужской шовинизм.

Оба родителя бесконечно ссорятся, придираются друг к другу, стремятся главенствовать друг над другом, а дети учатся — другого пути нет, это их первая школа. И это не вопрос арифметики, географии или истории, это вопрос жизни. Они учат азбуку жизни, и то, что они видят, это что их мать постоянно изводит отца, а отец постоянно стремится властвовать, подчинять, порабощать.