Передний край (ЛП)

  — Карен Арчер, сэр. Я связался с университетом. Кажется, она встретилась со школьным психологом, и ей посоветовали взять отпуск. Отпуск по состраданию, вроде того. Секретарь отдела предположила, что она ушла домой к родителям, но точно не знала. Я пытался связаться с ними и не могу получить никакого ответа».

  — Ты беспокоишься?

  — Просто предчувствие, сэр.

  «Однако она, очевидно, съехала. Обозначила свои намерения.

  "Да."

  — Не похоже, чтобы Кэрью снова пошел за ней, никаких намеков на это?

  Линн покачала головой.

  «Тогда проблема в том, что? Она могла навредить себе?

  — Что-то в этом роде, сэр. Изнасилование. То, как Морин Мэдден объяснила это, по крайней мере, если бы она согласилась выдвинуть обвинения, это означало бы признание того, что произошло, и заявление, что это не ее вина. Не оставлять ее, пытающуюся подавить это или чувство вины».

  "Ее родители. Где они живут?"

  — Девон, сэр. Рядом с Линмутом.

  «Позвоните на местную станцию. Попросите их связаться с родителями, если они могут». Он посмотрел на нее, коренастую, серьезную женщину с встревоженными, сочувствующими глазами. — Возьми оттуда.

  "Да сэр."

  Прежде чем Линн покинул свой офис, Резник соединился со Скелтоном. Суперинтендант применил свое звание и власть к секретарю Бернарда Солта, которая пообещала, что к концу дня у нее будет необходимая информация. Резник поблагодарил его и проверил, сможет ли он поднять его сам. У него был еще один звонок, который приблизил бы его.

  Вскоре после пяти Резник стоял в саду за домом Догерти в Воллатоне, балансируя чашкой и блюдцем в левой руке. Небо теряло свет, и за кустами бирючины вырисовывались силуэты бунгало. Внутри, на кухне, Полин Догерти во второй раз мыла их лучший обеденный сервиз, подаренный на свадьбу.

  — Извините, — сказал Резник Уильяму Догерти, который стоял слева от него и смотрел на какое-то несуществующее пятнышко на лужайке, — но я должен кое-что спросить вас о Карле. Что-то личное».

  24

  «Хелен, сейчас просто не лучшее время».

  "Нет?"

  "Нет."

  — Но тогда, Бернард, этого никогда не бывает.

  Бернард Солт ненадолго приложил обе руки к лицу, прикрывая рот, усталость; только в его глазах еще оставался какой-то блеск, и даже они показывали признаки напряжения. Весь проклятый день в театре, а теперь еще и это.

  — Смотри, — он протянул к ней руки ладонями вверх, пальцы свободно растопырены; то, как он подходил к родственникам, убедительно, успокаивающе; как он подходил к ним, когда прогноз был неблагоприятным. Хелен Минтон знала: она много раз видела его в действии. «Послушай, Хелен, вот что мы сделаем. Твой дневник, мой, мы назначим конкретную дату позже на неделе…

  Она уже качала головой.

  «Иди в какое-нибудь приятное место, в тот ресторан в Пламтри…»

  — Нет, Бернард.

  «Дайте нам возможность нормально поговорить…»

  — Бернард, нет.

  "Расслабляться. Конечно, это лучше, чем это?»

  Хелен Минтон подняла голову и рассмеялась.

  "Посмотри на нас. Ты устал, я устал. Это конец дня».

  — Да, — сказала Хелен, все еще смеясь. «Это всегда конец дня».

  Он был близок к тому, чтобы взять ее за руку, но передумал. — Хелен, пожалуйста…

  Смех продолжался, становился громче. Солт с тревогой взглянул на входную дверь, на слабую тень секретарши за своим столом, на тихое урчание и щелканье электрической пишущей машинки, сохранявшей тот же ровный темп. Смех поднялся, оборвался и исчез.

  — Не беспокойся о ней, Бернард. Она подумает, что я просто очередная истеричная женщина средних лет, с которой ты должен иметь дело. Я уверен, что она привыкла к ним, входящим и выходящим из вашего офиса. Тот факт, что этот в униформе, вероятно, не имеет большого значения. Она никогда не предаст твоего доверия, не подвергнет тебя ничему столь же отвратительному, как сплетни. Хелен невесело улыбнулась. — Она, наверное, сама в тебя влюблена.

  Солт покачал головой. — Теперь ты ведешь себя глупо.

  «Конечно, — сказала она, — всегда так, рано или поздно. Если бы не я, как ты мог так легко меня уволить. Игнорируй меня как дурака».

  Консультант покачал головой и сел. «Я не знаю, что делать».

  «Да, вы знаете. Это просто. Дайте мне ответ."

  Он посмотрел на нее и снова на свой стол. Слегка приглушенный стук в дверь приемного кабинета. — Я не могу, — сказал он.

  Они остались такими же, как и были: Хелен смотрела на Солта, на плоть вокруг его челюсти, ненавидя ее, вызывая отвращение к ней, к его виду; если бы он сейчас повернул к ней голову и сказал правильные слова, она бы заплакала от благодарности и упала бы в его объятия.

  — Извините, — извиняющимся тоном сказал секретарь, открывая дверь, — но инспектор здесь. Для сбора сведений о пациентах. Он спросил, есть ли у тебя свободная минутка.

  Не говоря больше ни слова, Хелен Минтон поспешила мимо секретаря, мимо Резника в коридор.

  — Конечно, — устало ответил Солт. — Попроси его войти.

  Книжный магазин находился на первом этаже, недалеко от входа в медицинскую школу. В широком коридоре снаружи находился телефон, по которому Тим Флетчер пытался позвонить Карен Арчер в ночь, когда на него напали; за углом и через двери был мост, где это произошло.