Передний край (ЛП)

  Джейн Уэсли задумчиво отхлебнула кофе. — Это может занять больше времени, чем ты думаешь.

  «Ну, — сказал Резник, — может быть, он стоит того, чтобы потратить на него немного времени». Он взглянул туда, где в полумраке сидел Сильвер, перебирая воздух пальцами, словно мог превратить его в музыку. « Три года подряд занимал второе место в опросе Melody Maker . Альтовый саксофон».

  Резник поставил кружку с кофе, почти нетронутую, и отвернулся.

  "Когда это было?" сказала Джейн Уэсли ему в спину.

  Такси остановилось у каменной стены, черные ворота нуждались в свежей краске. В одной из комнат наверху и сквозь витражи над входной дверью горел свет — упражнение для отпугивания грабителей. Резник наклонился к окну кабины и дал молодому шоферу-азиату пятифунтовую банкноту, ожидая сдачи. Радио было выключено, почти бесконечный поток того, что ди-джей Radio Trent, вероятно, назвал бы гладким ночным прослушиванием для полуночников.

  Эд Сильвер оперся о стену, а большая черная кошка выгнула спину и уставилась на него раскосыми желтыми глазами.

  — Это твое? — спросил Сильвер.

  «Дом или кошка?»

  "Либо."

  "Оба."

  "Хм." Сильвер отошел от стены и протянул руку кошке, которая зашипела и сплюнула.

  "Голова кружится!" — укоризненно сказал Резник, открывая ворота.

  «Есть одна вещь, которую я не могу переварить, — пробормотал Эд Сильвер, следуя за ним по повороту вымощенной дорожки, — это кошки».

  Здорово! сказал Резник про себя, поворачивая ключ в замке.

  Диззи скользнул между его ног и помчался на кухню. Майлз спустился по лестнице с кровати Резника, где он, несомненно, спал, и с надеждой замурлыкал. Бад, тощий и робкий, пятился при виде незнакомца, пока в самом дальнем углу зала не виднелось только белое пятно возле его носа.

  «Господи, Чарли! У тебя трое маленьких жуков!»

  — Четыре, — поправил Резник. Где-то, блаженно зажмурив глаза, Перец свернулся внутри чего-нибудь, чего угодно, и спал.

  «Если бы я знал это, я бы никогда не оставил тесак».

  Он застелил постель в комнате наверху дома. Пахло сыростью, но Резник был уверен, что не хуже того, к чему привык его гость. Тем не менее, он взял небольшой электрический вентилятор и включил его в одном углу. К тому времени, как он вернулся вниз, Сильвер закинул ноги на диван в гостиной и, казалось, крепко спал. Резник вернулся и нашел одеяло, накинул его на себя, вдыхая прогорклый, приторно-сладкий запах его одежды. Моча и грубое красное вино. Резник осторожно снял очки Сильвера и положил их на ковер, где Майлз с любопытством принюхался к ним, чтобы понять, не могут ли они быть едой.

  К настоящему времени было два второго, и Резник задавался вопросом, сможет ли он вообще хоть немного поспать. На кухне он молотил кофейные зерна, блестящие и темные, разливал еду по четырем цветным мискам для кошек, осматривал содержимое холодильника в поисках приготовления сэндвича.

  В последний раз, когда он видел Эда Сильвера, он не так давно носил сержантские нашивки. Форма в CID, затем снова в форму: создание карьеры, следование плану. Сильвер гостил в недолговечном клубе на вершине Карлтон-Хилл, так далеко от города, что мало кто его нашел. Когда Эд Сильвер вошел с ящиками для инструментов под мышкой, он огляделся, нахмурился и назвал это место моргом.

  Первую мелодию он отстучал в таком темпе, что хаус-барабанщик и басист уставились друг на друга с открытыми ртами. Сильвер с головокружительной скоростью маневрировал своим альтом через изменения в «I’ve Got Rhythm», но когда он понял, что местные жители способны не отставать, он позволил своим плечам немного опуститься, расслабился и получил удовольствие.

  После этого, болтая с Резником, катая кубики льда в высоком стакане имбирного эля, он рассказал о своем первом за семь лет контракте со звукозаписывающей компанией, о турне по Швеции и Норвегии, которое состоялось позже в том же году.

  — Видишь, — сказал он, протягивая обе руки. «Никаких сотрясений». Затем он рассмеялся и поставил стакан на тыльную сторону ладони, и через несколько секунд кубики льда перестали звенеть внутри.

  "Видеть!" он хвастался. — Что я тебе говорил?

  Резник больше года ничего о нем не слышал. В одном из журналов был абзац, предполагавший, что он записывался в Осло с Уорном Маршем, но он никогда не видел рецензий на альбом или каких-либо объявлений о его выпуске. Что он действительно прочитал в нижней части второй страницы в медленной субботней газете Guardian , так это то, что Эд Сильвер упал лицом вперед со сцены театра Наффилд в Саутгемптоне, получив сотрясение мозга и сломанный в двух местах нос.

  Кто-то хорошо поработал над носом, подумал Резник, доедая свой бутерброд и глядя на Эда Сильвера, быстро развалившегося на диване. Это выглядело как часть его лица в наилучшей форме.