Передовой отряд смерти

5 сентября 1942 г

В 4.30 утра раздается крик часового: «Заправить технику!» Речь идет о выдаче 25 канистр. Капля в море!

Каждому достается ровно столько бензина, чтобы дотянуть до ближайшей заправки.

Не жалею, что подняли так рано. Очень живописная картина открывается нашему взору. Воздух чистый, прозрачный, и перед нами во всем своем величии предстают Кавказские горы. Они так близко, что кажется, протяни руку — и прикоснешься к ним.

Перед ними тянется покрытая темно-зеленым лесом гряда пониже — нефтеносные районы Грозного.

Запечатлеваю этот пейзаж на небольшом эскизе.

В 6 часов построение, командир знакомит нас с обстановкой, дает названия отдельных гор, которые мы сегодня видим впервые так отчетливо.

На 10.15 назначен марш, до этого времени предстоит подготовиться. Я даже успеваю сесть и записать несколько строк в дневник.

Непродолжительный период ненастья закончился, сегодня снова очень жарко.

Ровно в назначенное время снимаемся с места. От этой погоды клонит ко сну, я в поездке почти все время дремлю. У дороги замечаем сбитый бомбардировщик противника. Машина американского производства.

Проехав 30 километров, останавливаемся в небольшом селении.

Ставим машину вплотную к дому, маскируем ее и усаживгемся в доме, в прохладной комнате на теневой сторон Каждый находит себе занятие. Вальтер решил сменить масло в коробке передач.

В 17 часов ужинаем при свечах. Километрах в четырех рвутся русские бомбы. Невзирая на них, укладываюсь спать в доме на кровати.

Кончился относительно спокойный день. Что принесет с собой следующий? Когда нас снова пошлют в рейд?

6 сентября 1942 г

Подъем уже в 5 часов утра, на 14 часов назначено начало марша. После короткого завтрака усаживаюсь в тень за машиной и читаю.

Сегодня нас порадовали целым ворохом писем.

Около 16 часов нерадостная новость: мне предстоит заступить в батальонный караул. В 17.45 мы с Вилле отправляемся в расположение батальона. Это всего в 150 метрах.

Эти русские бомбардировщики порядком осточертели — снова сбрасывают свои бомбы примерно в 4 километрах от нас. Грохот страшный, вверх вздымаются черные фонтаны земли, земля дрожит, дребезжат оконные стекла.

Кстати сказать — сегодня воскресенье.

Никакого марша сегодня так и не вышло.

7 сентября 1942 г

К 6 часам я отстоял положенное в карауле. Забираю вещички и направляюсь к бронемашине. Все еще дрыхнут.

На завтрак зажариваем яичницу из десятка яиц с мукой и молоком. Чувствую сегодня отвратительно, все тело ноет. Пробовал почитать, но не смог, решил прилечь.

В полдень перебираюсь в машину — там прохладнее, благо она стоит в тени, да и мухи не так досаждают. Подходит время обедатьга у меня кусок в горло не лезет. После обеда снова лежу, но чувствую себя получше. В 16.30 готовлюсь к построению. Только мы нагладились, побрились и умылись, как построение вдруг отменяется.

Приносим довольствие, я все же заставляю себя съесть два куска хлеба с маслом. Спать ложусь на машине, подстелив сена, накрываюсь шинелью, двумя одеялами, а поверх кладу еще и прорезиненный плащ.

Над нами снова гудят русские бомбардировщики, и снова бомбовые удары сотрясают все вокруг. Русские бомбят участки в 4 километрах слева и 8 километрах справа от нас. Несмотря на относительно большое расстояние, оконные стекла дрожат так, что едва не высыпаются.

8 сентября 1942 г

Подъем в 5 утра, но я считаю, что это слишком рано, и сплю до 6 часов.

Встаю, не торопясь умываюсь, после этого завтракаем.

Сегодня выдался снова очень жаркий день. Устраиваюсь в тени и читаю. В 10 часов построение в спортивных костюмах.

Едва дежурный унтер-офицер скомандовал: «Строиться!», как командир кричит: «Разойдись!»

К 11 часам мы должны быть готовы выступить.

Мы несказанно рады: ведь это уже, наверное, в третий раз, когда стоит роте начать построения и заниматься всякой тыловой ерундистикой, как ее отправляют на марш.

Уже полчаса спустя мы все успеваем сложить, ровно в 11 подкатывает наш командир, впереди следует наш взвод тяжелых бронемашин в полной боевой готовности, за исключением разве что 1 разведвзвода, который переподчинен батальону Брузе.

Следуем все время вдоль канала, проезжаем мимо зарослей колючего кустарника, мимо селения, где нам уже приходилось побывать.

Жара такая, просто сил нет. Дороги уже кое-где вполне подсохли так, что мы поднимаем пыль.

Проехав около 30 километров, оказываемся в непосредственной близости от Моздокского плацдарма. Вот уже несколько дней до нас доносится артиллерийская канонада. Здесь царит оживление, повсюду, куда ни глянь, обозы, в каждом селении, за каждым кустом.

Боевые группы сворачивают влево к предмостному укреплению. Останавливаемся посреди поля, слева видим сбитый русский бомбардировщик. Возвращаются наши «рамы» — двухфюзеляжники, — которые также используются в качестве бомбардировщиков.