Передряга

— Держи. — Сергей Борисович открыл бардачок и вытащил оттуда странный пистолет. Я таких еще не видел. С удлиненной рукоятью и выступающим стволом. — Это „беретта“, модель „девяносто три“. Отличное оружие. Прекрасные боевые качества. В магазине двадцать выстрелов. Ещё один — в стволе. Смотри. Когда у тебя закончатся патроны и затвор зафиксируется в заднем положении, ты: нажимаешь экстрактор… — Он указал ка кнопку в рукояти. — Нажми. Нажми, говорю. — Я послушно нажал. Обойма легко выскользнула из магазина и шлепнулась на пол. Пришлось нагибаться и искать её под креслом. — Нашёл? Молодец. Теперь вставляешь полную обойму, отводишь затвор до упора, назад, отпускаешь. Всё. Оружие готово к стрельбе. Потренируйся. — Я начал послушно вынимать и вставлять обойму. В конце концов стало получаться весьма прилично и быстро. — Две запасные обоймы возьми в бардачке. Вон они, справа. — Я достал обоймы и сунул их в карман куртки. Шестьдесят выстрелов? С ума сойти. Мы что, третью мировую войну собираемся развязать? — Не ковбойствуй, — продолжал Сергей Борисович. — Курок не дергай, жми плавно. Целься в центр корпуса. В голову тебе вряд, ли удастся попасть. — Я скептически вздохнул. — Эй! Эй! — Он вдруг закатил мне внушительную оплеуху. Ничего подобного я не ожидал и едва не ударился головой о лобовое стекло — Прекрати раскисать. Ты слышишь меня? Я хочу, чтобы ты перестал демонстрировать мне страдальческую морду и что-нибудь спел, пока едем.

— Спел? — переспросил я, потирая звенящее ухо.

— Спел. Знаешь что-нибудь народное?

— „Степь да степь кругом“.

— Вот её и пой.

Фокус не хитрый. В театре им пользуются довольно часто. Мафиозо пытался отвлечь меня от мысли о предстоящем побоище.

— Ладно, — вздохнул я. — Не стоит. Со мной всё в порядке.

— Я что, непонятно выражаюсь, мать твою? — Лицо его вдруг стало злым и напряженным. — Или ты думаешь, раз у тебя в руках пистолет, так мне уже не удастся свернуть твою дерьмовую шею? Я говорил: ты будешь делать то, что тебе сказано. Больше повторять не стану. Просто сломаю тебе мизинец. Пой!

Я нескладно затянул первый куплет, и… Сергей Борисович запел вместе со мной. Так мы и горланили, пока „БМВ“ пожирал километр за километром. Довольно скоро машина проскочила кольцевую автодорогу и помчалась по полупустому шоссе, удаляясь от Москвы. Сергей Борисович неожиданно чисто подтягивал вторым голосом и выглядел очень довольным. Мы спели „Ямщика“, затем „Мороз“ и „Колокольчик“. Потом перешли к „По Дону гуляет“. Когда я бодро затянул третий куплет, Сергей Борисович внезапно замолчал и сказал:

— Приехали.

Надо сказать, чувствовал я себя гораздо лучше, чем в начале нашей поездки. Пение, может быть, и не, прибавило мне сил, но зато сняло волнение. Коленки перестали дрожать. Пальцы лежали на рукояти пистолета гораздо увереннее.

„БМВ“ свернул с шоссе на широкую подъездную дорогу.

— Осталось километра три, — объявил мафиозо. — Приготовься. В бардачке лежит глушитель. Навинти на ствол.

— Глушитель? — опешил я.

— Ну да. Ты же не хочешь устроить переполох, еще не успев войти в дом, верно?

— Пожалуй.

— Поэтому я и предлагаю тебе надеть на пистолет глушитель. Давай.

Я порылся в бардачке, отыскал глушитель и неловко принялся накручивать его на ствол. Вместо нескольких секунд у меня это отняло три минуты.

— Отлично. Теперь передерни затвор. Молодец. Обоймы у тебя где?

— В кармане куртки.

— Переложи в джинсы. Из куртки они могут выпасть, когда нам придётся бежать.

— Нам придется бегать?

— Вообще-то мы не на прогулку сюда приехали. Во время перестрелки лучше двигаться быстро. Но, если тебе очень надоела жизнь, можешь, конечно, ходить пешком.

— Чёрт! А где твоё оружие?

— В багажнике.

Я вспомнил, как в гараже он достал из тайника, устроенного в стене „ямы“, что-то длинное, завёрнутое в кусок брезента.

— Ружьё?

Сергей Борисович посмотрел на меня и улыбнулся.

— Нет, Иван. С ружьем охотятся. Это автомат.

— Автомат?

— „АК-74“. Хорошая машинка.

— Тоже с глушителем?

— Где ты видел автомат Калашникова с глушителем? — Мафиозо засмеялся.

— Я их вообще не видел._#

— А в армии?

— Я не был в армии.

— Почему? Ты что, болен чем-нибудь?

— Нет. Просто я там никого не знаю. — Он засмеялся ещё громче. Мне же было не до смеха. — Как ты собираешься стрелять из автомата с одной рукой?

— Я же не сказал, что мне отрезали вторую руку. Я сказал, что она плохо работает. Но поддержать автомат смогу:

— Будет много шума?

— Ещё сколько.

— Зачем тогда нужен глушитель на пистолете?

— Чтобы спокойно войти в дом. Не задавай дурацких вопросов.

— В доме много народу?

— Не думаю. Человек пятнадцать, не больше. Если застанем их врасплох, управимся за несколько минут.

Голос мафиозо звучал хотя и деловито, собранно, но довольно обыденно. Сергей Борисович словно обсуждал со мной вопрос быстрой разгрузки вагона. Или покраски стены в квартире. Этот человек делал РАБОТУ, к которой привык и которая давно уже не вызывала у него эмоций.