Переговорный процесс

– Посмотрим, кто умрет раньше, – спокойно пообещал Соловей.

Почему-то это спокойствие испугало Донката больше всех воплей и обещаний, которые были до этого. Слишком спокоен был космоштурм. Слишком.

Он наклонился над крайним справа коспехом и коротко повторил свой вопрос. Молчание. Соловей замер на секунду… взял парня за подбородок и затылок… И резким движением рванул голову в сторону.

Раздался глухой треск. Космоштурм разжал руки, и голова «пса космоса» повисла под совершенно неестественным углом. Донкат раньше никогда не видел покойников так близко. В его присутствии еще никто не убивал. Степа оцепенел. Все произошло настолько быстро и буднично, что никто не успел даже сказать ни слова. И эта будничность пугала больше всего. А Соловей уже склонился над следующим. Бесконечно долгое мгновение смотрел ему в глаза, а потом задал тот же вопрос. Донкат замер, хотя, казалось, дальше уже некуда. Коспех тоже замер. Сглотнул. Посмотрел в глаза Соловью… и зажмурился.

Космоштурм уже знакомым движением взялся за подбородок парня. Степа затаил дыхание. На космоштурма не отрываясь смотрели все: и пассажиры яхты, и коспехи.

Соловей бросил свою жертву, сорвался с места, подбежал к замершему Голсикису и, взяв его голову в точно такой же захват, надсадно заорал, приблизившись почти нос к носу:

– Код! Код! Код доступа в помещение пилотов. Убью. Ты умрешь! Понял?! Сейчас умрешь! Раз! Код! Два! Код! Три-и-и-и!

Степа оцепенел не хуже коспеха. Соловей был страшен. Спроси он Степу, Донкат ответил бы не задумываясь. Он со стороны смотрел, и то чуть не обделался, а что творилось с резервуарами коспеховского убээса, даже представить было сложно.

– Три-и-и! – Соловей обдал сакса горячим дыханием.

И лейтенант сломался.

– Два… восемь… шесть… три… один… один… семь…

– Так-то, – космоштурм выпрямился, отпустив голову Голсикиса. – Живи. Только помойку разгрузить не забудь.

Он скрылся в переходнике истребителя. Пока его не было, никто так и не решился произнести ни слова. Степа, профессор и Селена были оглушены только что разыгравшейся здесь трагедией. Слов не было.

Соловей вынырнул из тамбура.

– А не соврал, – хмыкнул он, глядя на затравленного Голсикиса. Потом посмотрел на спутников. – Ну что, собираемся? Извините за беспокойство, но некоторое время придется поскучать.

Космоштурм сноровисто отобрал оружие у неподвижных саксов, мощными ударами расколотил их шлемы, стуча ими об пол, и подошел к Степе.

– Как дела? – поинтересовался он, внимательно глядя на Донката. – Страшно?

Вот чем Степа всегда гордился, так это тем, что «на слабо» он брался плохо. Испугался? Так чего прятаться? А то не видно?

– Страшно, – кивнул он, пытаясь, правда, улыбнуться и ненавидя себя за эту улыбку. Он точно знал, что она выйдет заискивающей. – Человека убить – шутка ли?

– Не переживай, – подмигнул вдруг «убийца». – Не все так плохо.

Он наклонился над трупом, чуть повернул ему голову, приподнял ее и бережно опустил на пол. С видимым усилием нажал покойнику на шею и слегка хлопнул его по щеке. Степа с возрастающим удивлением наблюдал за этими манипуляциями. Соловей распрямился, хитро ухмыльнулся и показал на лежащее тело: – Пожалуйста.

Степа непонимающе последовал взглядом за рукой.

А «покойник» вдруг моргнул, не открывая глаз. Дернул губами, сделал шумный вдох… и громко засопел, ворочаясь в убээсе.

С той же хитрой ухмылкой Соловей посмотрел на Декстера и развел руками.

– Я же обещал, что закон ты не будешь нарушать.

Сакс расплылся в улыбке.

Глава 11

– Тихо-тихо, мирно-мирно. Мы обыкновенный истребитель, выполнивший задачу. Мы спокойно идем к преобразователю, чтобы оставить там яхту. У нас все хорошо, мы никуда не торопимся.

Соловей уговаривал непонятно кого. Истребитель неспешно двигался по орбите, взяв в буксировочный захват яхту, в которой были аккуратно сложены коспехи в так и не разблокированных убээсах. К ним еще прибавились два пилота, вылущенных из своих скафандров под прицелами импульсников и аккуратно упакованных тем же Соловьем.

Убедившись, что дееспособных противников больше нет, космоштурм взялся за Декстера и куда-то его утащил. Вернулись оба на своих ногах. Соловей тут же умчался внутрь истребителя, а Шойс начал операцию по разблокировке убээсов Степы, Селены и профессора. Степа оказался первым.

Когда Декстер дотащил Донката до «реабилитационной», Степа, обстуканный обо все углы, был уже готов к любой гадости. Оказалось все просто до безобразия. Из двигательного отсека торчали два провода. Сакс положил Степу на пол лицом вниз, взял в руки провода и пробормотал извиняющимся тоном.

– Сейчас будет немного щекотно.

И ткнул проводами куда-то в загривок. Ощущения и вправду были щекотными. Очень. Настолько «очень», что Донкат, извиваясь как червяк, в мгновение ока скинул с себя скафандр и принялся кататься по полу, отчаянно расчесываясь.

– Ничего себе скорость, – восхищенно прокомментировал Декстер, наблюдая, как Степа избавляется от скафандра. – Вот что значит правильная учеба. Надо будет взять на заметку.