Читаем Перегрузка полностью

Ближе к вечеру Эрик Хэмфри, усталый и подавленный, вынес вердикт, который с самого начала казался высокопоставленному собранию неизбежным:

— Руководство порекомендует совету директоров, чтобы выплата всех дивидендов по общему капиталу компании была приостановлена немедленно и на неопределенное время.

Это было историческое решение.

Со дня создания «Голден стейт пауэр энд лайт», семьдесят пять лет назад, когда компания-предшественница объединилась с несколькими другими, образовав единый организм, корпорация была примером финансовой честности. Никогда в последующие годы она не нарушала своих обязательств и четко выплачивала дивиденды на капитал. В результате «ГСП энд Л» получила среди больших и малых инвесторов известность как «верный старина» и «друг вдов и сирот». Пенсионеры из Калифорнии и других мест доверчиво вкладывали сбережения всей своей жизни в акции «ГСП энд Л», зная, что им обеспечены регулярные дивиденды. Так что невыплата дивидендов ударит по очень многим и приведет к потере доходов и сокращению размеров капитала, когда упадет стоимость акций, что неминуемо должно было произойти.

Незадолго до мучительного вердикта президента вновь собрался утренний квартет — Эрик Хэмфри, Оскар О'Брайен, Шарлетт Андерхил и Ним — плюс Тереза Ван Бэрен. Вице-президента компании по связям с общественностью вызвали, поскольку ожидалась реакция на решение именно со стороны общественности.

Очередное заседание совета директоров уже назначили на десять часов утра в следующий понедельник, а за полчаса до этого должен собраться финансовый комитет при директорах. По-видимому, на обоих заседаниях будет подтверждено решение руководства, после чего об этом немедленно объявят общественности.

В то же время для борьбы с утечкой информации необходимы были меры предосторожности, ибо это могло вызвать спекулятивную продажу акций компании.

— За этими дверями, — напомнила остальным Шарлетт Андерхил, — до официального заявления не должно быть слышно ни слова о том, что мы намечаем. Как финансист я также должна предупредить всех присутствующих о том, что конфиденциальная информация, которой располагает наша пятерка, предполагает, что любая личная сделка с акционерами компании, заключенная до объявления в понедельник, будет рассматриваться как уголовное деяние в соответствии с законами Комиссии по ценным бумагам и бирже.

Пытаясь выглядеть беспечным, Ним сказал:

— О'кей, Шарлетт, мы не будем играть на понижение и наживать состояния.

Но никто не засмеялся.

— Я полагаю, — заметила Тереза Ван Бэрен, — что все запомнили: годичное собрание через две недели. Нам предстоит встретиться с множеством обозленных пайщиков.

— Обозленных… — проворчал О'Брайен. Он пытался зажечь потухшую сигару. — Они начнут брызгать слюной, и придется вызывать на собрание отряд полиции, чтобы справиться с ними.

— Справляться с ними буду я, — сказал Дж. Эрик Хэмфри; впервые за несколько часов президент улыбнулся. — Интересно только, надо ли мне надевать пуленепробиваемый жилет?

<p><strong>Глава 4</strong></p>

После получения письма Карен Слоун в лагере Дэвил-Гейта Ним дважды разговаривал с ней по телефону. Он обещал еще раз заехать к ней, когда сможет.

Но письмо пришло в день, омраченный трагическим происшествием с Уолли Тэлботом, потом последовало немало иных событий, так что намечаемый приезд Нима был отложен. Он так до сих пор и не съездил к ней. Но Карен напомнила ему о себе другим письмом. Он сейчас читал его в своем кабинете, когда кругом установилась тишина.

В верхней части голубого листа почтовой бумаги, используемой обычно Карен, она напечатала большими буквами:

«Я РАССТРОИЛАСЬ, КОГДА ВЫ РАССКАЗАЛИ МНЕ О СЛУЧАЕ С ВАШИМ ДРУГОМ И КОГДА Я ПРОЧИТАЛА О ЕГО РАНАХ».

А ниже следовал безукоризненно отпечатанный текст:

Отличи его от того, кто знает:Шипящий фитиль,Хоть и тускло горящий,Но все же ярче, чем кромешная тьма;На всю жизнь,При любых условияхВажнее забвения.Да! «Если только» и в самом делеОстаются навсегда,Как парящие, точно привидения,Вымученные желания,Их догоревшие останки:«Если бы только» это или то,В тот или другой деньИзменилось на час или на дюйм,Или было сделано что-то забытое,Или что-то сделанное было забыто!Тогда «быть может» означаетМножество вариантов —Этот, тот, другой… до бесконечностиИбо «быть может» и «если только» —Двоюродные братья,Которые живут в наших умах.Прими ихИ всех других.
Перейти на страницу:

Все книги серии Зарубежная проза XX века

Похожие книги

Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза
Кредит доверчивости
Кредит доверчивости

Тема, затронутая в новом романе самой знаковой писательницы современности Татьяны Устиновой и самого известного адвоката Павла Астахова, знакома многим не понаслышке. Наверное, потому, что история, рассказанная в нем, очень серьезная и болезненная для большинства из нас, так или иначе бравших кредиты! Кто-то выбрался из «кредитной ловушки» без потерь, кто-то, напротив, потерял многое — время, деньги, здоровье!.. Судье Лене Кузнецовой предстоит решить судьбу Виктора Малышева и его детей, которые вот-вот могут потерять квартиру, купленную когда-то по ипотеке. Одновременно ее сестра попадает в лапы кредитных мошенников. Лена — судья и должна быть беспристрастна, но ей так хочется помочь Малышеву, со всего маху угодившему разом во все жизненные трагедии и неприятности! Она найдет решение труднейшей головоломки, когда уже почти не останется надежды на примирение и благополучный исход дела…

Павел Алексеевич Астахов , Павел Астахов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза