Перегрузка

Ним сразу все вспомнил. Это была фотография, на которой была изображена груда угля близ электростанции «Чероки». Он мысленно проклял огласку, которую получила его воскресная поездка в Денвер.

— Да, — проговорил он, — похоже, что на этой фотографии изображена куча угля.

— Пожалуйста, поподробнее, мистер Голдман. Какой уголь и где?

— Это запасы угля для электростанции, расположенной близ Денвера, штат Колорадо, — без особого удовольствия произнес Ним.

— Точно так. — Притчетт снял очки, быстро протер их и снова надел. — К вашему сведению, фотография была сделана вчера и переправлена сюда сегодня утром. Не больно-то она радует глаз, а?

— Пожалуй, вы правы.

— «Безобразная», не хотели бы вы употребить это слово?

— Думаю, вы можете так сказать, но дело в том, что…

— Дело в том, — прервал его Притчетт, — что вы уже ответили на мой вопрос: «думаю, вы можете так сказать» — ваши слова. Это значит, вы согласны, что картина безобразная. Это все, что меня интересовало, благодарю вас.

— Однако следует также сказать… — попробовал возразить Ним.

Притчетт предостерегающе поднял палец:

— Этого достаточно, мистер Голдман! Пожалуйста, запомните, что вопросы задаю я. А теперь давайте продолжим. У меня есть еще одна фотография для вас и для членов комиссии.

У Нима внутри все кипело. Притчетт вернулся к столу юрисконсультов, выбрал на этот раз цветное фото и вручил его Ниму. Как и прежде, служащий раздал остальные копии. Хотя Ним не сумел угадать точное место, он уже не сомневался, где сделано второе фото: скорее всего где-нибудь в Тунипе, рядом с предполагаемой электростанцией. Очевидным было и то, что фотограф — настоящий мастер, опытный профессионал. Захватывающая дух красота сурового калифорнийского пейзажа под чистым лазурным небом была схвачена им мастерски. Застывший каменный выступ возвышался над величественными соснами. Деревья утопали в густой траве. На переднем плане пробивался пенящийся ручеек. На ближнем берегу ручья поражали своим изобилием дикие цветы. Чуть поодаль поднял голову молодой олень, возможно, потревоженный фотографом.

— Действительно красивый пейзаж, не правда ли, мистер Голдман? — прокомментировал Притчетт.

— О да.

— Вам ничего не говорит, где была сделана фотография?

— Думаю, это Тунипа.

Ним решил, что нет смысла играть в прятки или оттягивать то, что рано или поздно неминуемо должно было произойти.

— Ваше предположение верно, сэр. А сейчас у меня к вам еще один вопрос. — Интонация Притчетта стала напряженной, в голосе послышались резкие нотки. — Не мучают ли вас угрызения совести за то, что вы и ваша компания собираетесь устроить нам в Тунипе? Взгляните на это уродство, — он помахал фотографией с изображением открытого угольного склада, — которое по вашей милости должно лишить нас этой безмятежной, изумительной красоты. — Он поднял второе, цветное, фото. — Один из немногих еще не тронутых храмов природы в нашем штате и во всей стране.

Вопрос Притчетта, произнесенный с таким драматическим надрывом, вызвал гул одобрения. Некоторые зрители даже зааплодировали.

— Да, разумеется, меня это тревожит. Но я смотрю на это как на необходимость, как на компромисс, своего рода взаимообмен. Кроме того, в соотношении с общей территорией вокруг Тунипы…

— Этого достаточно, мистер Голдман. Произносить речи от вас не требуется. Для протокола хватит простого «да». — Притчетт сделал короткую паузу, затем снова перешел в наступление. — Можно ли считать, что ваша поездка в штат Колорадо в прошлое воскресенье была продиктована мучившими вас угрызениями совести? Что вы захотели собственными глазами увидеть все уродство огромных масс угля, но уже применительно к Тунипе, на месте красивейшего пейзажа?

— Я заявляю протест! — громко проговорил Оскар О’Брайен, вскочив со своего места.

Притчетт повернулся к нему:

— На каком основании?

Не обращая внимания на Притчетта, О’Брайен повернулся к скамье членов комиссии.

— Поставленный вопрос извращает слова свидетеля. Кроме того, он приписывает свидетелю намерения, в которых он не был замечен.

Председательствующий член комиссии спокойно констатировал:

— Заявленный протест отклоняется.

Помрачневший О’Брайен сел на место.

— Нет, — сказал Ним, обращаясь к Притчетту, — сказанное вами вовсе не соответствовало цели моей поездки. Я поехал, чтобы еще до начала слушания проверить на месте некоторые технические моменты в работе угольной электростанции.

Даже самому Ниму такой ответ показался мало убедительным.

Притчетт заметил:

— Я уверен, что и в этом зале кое-кто вам поверит. — Уже по его тону было ясно, что он к таковым не относится.

Притчетт продолжал задавать разные вопросы, но они уже не имели существенного значения. Ним был вынужден признать, что благодаря контрастному противопоставлению двух фотографий клуб «Секвойя» успешно набирал очки. Наконец секретарь клуба вернулся на свое место. Председательствующий член комиссии посмотрел на лежащий перед ним листок бумаги.

— Желает ли организация «Энергия и свет для народа» задать вопросы свидетелю?

— Разумеется, да, — ответил Бердсонг.