Перегрузка

В детстве его тянуло к родителям, но они из эгоистических соображений предпочитали его не замечать. Оглядываясь назад, можно было утверждать, что мать Георгоса оказалась более совестливой, чем отец. Она по крайней мере посылала Георгосу немалые суммы через афинскую юридическую фирму, что позволило ему поступить в Йельский университет, получить ученую степень, а впоследствии финансировать «Друзей свободы». Бывшая кинозвезда, внешность которой теперь была далеко не божественной, испытала потрясение, когда услышала от репортеров, на какие цели пошла часть ее денег. Парадоксально, но ей вроде бы льстило то внимание, которое проявили к ней теперь из-за Георгоса. Скорее всего потому, что, как кинозвезда, она, погрузившись в неизвестность, проживала в заштатной квартире в окрестностях Афин и много пила. Она также была больна, но не желала обсуждать природу своего недомогания. Когда ей в деталях описали деяния Георгоса, она ответила:

— Это не сын, а дикий зверь.

Тем не менее, когда женщина-репортер спросила ее, не считает ли она, что Георгос стал таким из-за пренебрежения им со стороны матери, бывшая актриса плюнула журналистке в лицо.

На Манхэттене постаревший плейбой, отец Георгоса, несколько дней избегал встречи с прессой. Когда же один репортер обнаружил его в баре на Пятьдесят девятой улице, он сначала отрицал любую связь с греческой кинозвездой, в том числе и свое отцовство. Когда же ему показали документальные подтверждения того, что Георгос — его сын, он только пожал плечами и проговорил:

— Мой совет полицейским — пристрелить этого ублюдка на месте.

Георгос как должное воспринял комментарии своих родителей. Ничто не удивило его, однако оба высказывания только усилили ненависть ко всему окружающему.

В последнюю неделю апреля Георгос решил, что настало время действовать. Он отдавал себе отчет, что ему не удастся бесконечно долго отсиживаться в своем укрытии. Два дня назад, отправившись за продуктами в маленький супермаркет, он ощутил на себе чей-то более чем просто любопытный взгляд. Георгос спешно покинул магазин. В то же время он учитывал и другое обстоятельство: те, кто слышал о нем и видел его фотографию, к этому времени должны были несколько забыть его внешность.

План, который разработал Георгос, заключался в том, чтобы взорвать огромные водяные насосы системы охлаждения на электростанции «Ла Мишен». Речь шла о той самой станции, где примерно год назад в форме Армии спасения он взорвал бомбу, повредившую энергоблок, который газеты называли Большим Лилом.

О существовании этих насосов он узнал, когда изучал справочники по энергетике, чтобы определить, где «ГСП энд Л» может оказаться наиболее уязвимой. Кроме того, он посетил инженерно-техническую школу Калифорнийского университета в Беркли. Там он выяснил, что к чертежам «Ла Мишен» и других электростанций может получить доступ любой желающий.

Будучи реалистом, Георгос понимал, что у него почти не было шансов, как это ему удалось однажды, проникнуть на «Ла Мишен» еще раз, поскольку охрану станции наверняка усилили. Хорошенько все продумав и при большой доле везения он все же мог бы проникнуть в насосное помещение. Одиннадцать находившихся там массивных мощных насосов имели ключевое значение для пяти энергоблоков, включая Большого Лила. Разрушив их, он на месяцы вывел бы из строя всю электростанцию. Это было бы все равно что перерезать «дорогу жизни».

Подобраться к насосам легче всего было бы со стороны Койот-ривер. «Ла Мишен» возвели непосредственно на берегу реки, что обеспечивало водозабор для системы охлаждения с последующим сбросом воды в реку.

Георгос планировал добраться до самой электростанции на надувной лодке. После этого он воспользуется аквалангом. Уж здесь-то ему не было равных — взрывным подводным работам его обучили на Кубе. Георгос определил по картам, что на фургоне он сможет подъехать почти вплотную к «Ла Мишен». Затем на пустынном берегу, в полумиле от станции, он подготовит лодку. А дальше ему поможет течение реки.

С большими трудностями будет связано возвращение к фургону по окончании операции, но об этом этапе он старался пока не думать.

Итак, он подберется к насосам под водой через металлическую решетку и две заградительные проволочные сети. Инструменты, чтобы проделать в них отверстия, хранились вместе с подводным снаряжением. Цилиндрические бомбы предполагалось закрепить на поясе.

Проникнув внутрь, он легко и быстро установит бомбы в корпусах насосов. Это был блестящий план, каким он и представлялся с самого начала. Оставался один-единственный вопрос — когда начинать операцию. Сегодня была пятница.

Взвесив все «за» и «против», Георгос решил — в следующий вторник. Он покинет Норд-Касл, как только стемнеет, проедет на «фольксвагене» примерно пятьдесят миль до «Ла Мишен» и сразу же станет готовить лодку. Теперь, когда решение было принято, у него стало тревожно на душе.