Перегрузка

Ним действительно наслаждался рислингом «Мирассо» — может быть, не самого высшего качества, но все же добротным сортом виноградного вина. И прилетел в Денвер отдохнувшим после минувшей ночи. В международном аэропорту Стейплтон Фестон дружески пожал Ниму руку и повел прямо к своей машине, так как тот не сдавал в багаж свою сумку со сменой белья. Фестон и Ним вместе учились в Стэнфордском университете, жили в одной комнате и были близкими друзьями. В те времена они делились друг с другом всем, в том числе и подружками, у них практически не было секретов друг от друга. Их дружба продолжалась, хотя встречались они не часто, лишь изредка переписывались. Они и прежде, и сейчас отличались друг от друга манерой поведения. Фестон был спокойным, целеустремленным, незаурядным и по-мальчишески симпатичным человеком. Он старался не очень выделяться на общем фоне, хотя при необходимости мог и власть употребить. Он обладал развитым чувством юмора. По случайному совпадению Фестон прошел те же ступени карьеры, что и Ним, и теперь занимал такое же положение — вице-президент по планированию — в энергокомпании штата Колорадо, одной из самых уважаемых компаний по производству и распределению электроэнергии и природного газа. К тому же Фестон обладал тем, чего так недоставало Ниму. Он приобрел богатый практический опыт производства электроэнергии с использованием угля.

— Как дела дома? — спросил Ним, когда они направлялись к автостоянке близ аэропорта. Его друг уже восемь лет был удачно женат на искрящейся весельем англичанке по имени Урсула. Ним ее знал, и она ему нравилась.

— Все в порядке. Надеюсь, у тебя тоже.

— По правде сказать, нет.

Ним надеялся, что достаточно ненавязчиво дал понять, что ему не хочется обсуждать их с Руфью проблемы. Очевидно, так и было, потому что Фестон не порывался больше спрашивать его о семейных делах.

— Урсула ждет тебя. Ты, конечно, остановишься у нас.

Ним пробормотал слова благодарности, и они сели в машину Фестона — «форд-пинто». Ним знал, что Фестон разделял его нелюбовь к машинам, сжигающим слишком много бензина. Был яркий, сухой, солнечный день. Когда они ехали в Денвер, на западе сияли снежные вершины изумительных по красоте чистых Скалистых гор.

— Как здорово, что ты все-таки приехал, — тихо заметил Фестон, — пусть даже ради того, чтобы познать вкус угля.

— Звучит по-идиотски, правда, Фес?

Вчера вечером Ним объяснил по телефону причину своего неожиданного желания увидеть работающую на угле электростанцию.

— Кому дано решать, что умно и что глупо? Эти бесконечные слушания обернулись безумием — не сама их идея, а то, как они проводятся. Мы в Колорадо связаны по рукам и ногам, как и вы в Калифорнии. Никто не желает давать разрешения на строительство новых электростанций. А когда лет через пять или шесть придется сокращать подачу электроэнергии, нас станут обвинять в том, что мы не смотрели вперед, не готовились к предстоящему энергетическому кризису.

— Ваши люди собираются строить электростанции, работающие на угле?

— Разумеется, черт возьми! Когда Бог создавал полезные ископаемые, он проявил щедрость к Колорадо — одарил эти края углем, а арабов — нефтью. Причем не каким-нибудь третьесортным углем, а высокого качества, с низким содержанием серы. Он горит практически бездымно. Большая часть пластов залегает близко к поверхности земли, поэтому его легко добывать. Но ты и сам все это знаешь.

Ним кивнул, потому что это действительно было хорошо ему известно. Потом, задумавшись, он произнес:

— К западу от Миссисипи залегают такие месторождения угля, что их хватит на энергоснабжение всей страны на три с половиной столетия. Но это при условии, что нам позволят приступить к их освоению.

На миниатюрном автомобиле Фестон маневрировал в субботнем транспортном потоке, который не отличался особой плотностью.

— Мы поедем прямо на объект «Чероки», — объявил Фестон. — Он самый крупный. Пожирает уголь, как голодный бронтозавр.

— Мы сжигаем здесь в среднем семь с половиной тысяч тонн в день, иногда больше, иногда меньше. — Управляющий станцией «Чероки» выкрикивал технические данные для Нима, изо всех сил стараясь, чтобы его было слышно в грохоте мельниц, растиравших уголь в порошок, вентиляторов и насосов.

Управляющим был подвижный светловолосый молодой человек по фамилии Фолджер, которая была выведена по трафарету на красной защитной каске. На голове Нима красовалась белая каска с надписью: «Посетитель». Фестон захватил свою собственную каску. Они стояли на стальном листовом полу около гигантского котла, в который только что измельченный в пыль уголь вдувался в огромном количестве потоком горячего воздуха. В котле уголь мгновенно воспламенялся и нагревался до белого каления. Фрагмент этого пекла можно было наблюдать через своеобразный застекленный иллюминатор, словно позволявший заглянуть в ад в дверной глазок.