Перекати-поле

«Я делаю все возможное, чтобы ниже склонять голову и при этом выше поднимать мою веру, — писал Джон в своих письмах. — Сочетать это непросто, и у меня есть свои страхи, можешь мне поверить. Ощущение сродни тому, что я когда-то испытывал, когда тянулся за мячом в первом дауне, зная, что в затылок мне дышит стокилограммовый лайнбекер».

Трею очень хотелось написать ему и сказать, чтобы он уносил свою задницу оттуда подобру-поздорову, но, конечно, не черкнул ни строчки в ответ. Вместо этого Трей выписал чек и послал его анонимно в католический фонд помощи Гватемале. Проверяя после этого каждую почту и не находя в своем ящике писем от Джона, сходя с ума от беспокойства за друга — хотя, разумеется, тетя Мейбл дала бы ему знать, если бы с Джоном что-то случилось, — Трей все-таки позвонил ей, чтобы узнать новости. Она сообщила, что благодаря своей дерзости Джон таки выехал из Гватемалы, но уже следующим летом его посылают в Индию, где он надеется встретиться с Матерью Терезой. А пока он преподает в католической средней школе в Новом Орлеане и тренирует местную футбольную команду.

Когда Джон перестал ему писать, Трей ощутил глубокое чувство потери и, конечно, догадывался о причинах, почему это произошло. Во-первых, Джон отказался от попыток заманить его обратно в домашний загон, возможно, под бок к Кэти. Она все еще была не замужем, ребенку ее исполнилось четыре года. Наверное, Джон пришел к выводу, что друг, которому он пожертвовал часть своей души, не стоил его усилий и времени. От этой мысли нервы Трея напряглись до предела. Но если причина отчуждения Джона в этом, тогда почему он до сих пор не обратился к властям — и к Харбисонам, — чтобы наконец рассказать правду о том злополучном дне в ноябре? Во-вторых, Джон, возможно, просто устал от его молчания; он ни разу не получил ответа на свои письма и подумал, что Трею все равно, пишет он ему или нет. В-третьих, Джон слишком занят, чтобы писать ему… Ни одно из этих соображений, однако, в полной мере не соответствовало его другу, каким его помнил Трей. Кто попадал в сердце к Джону, оставался там навсегда. Его друг был очень стойким во всем, что касалось людей, которых он любил.

В то время Трей как раз только что подписал контракт с «Сан-Диего Чарджерс» и готовился начать вести жизнь богатой знаменитости, точнее, жизнь печально известного человека, которому сильно переплачивают. Он потерял все контакты с домом, за исключением подкидываемых ему тетей Мейбл всяких пикантных подробностей о местных событиях и людях, включая и Лауру Райнлендер, подругу детства Кэти из Калифорнии. Она поступила в медицинскую школу. Он мог себе представить, как эта новость подействовала на Кэти. Трей сочувствовал ей и целый день после этого хандрил, словно его преследовал страшный сон, от которого невозможно отделаться.

В том году умер Руфус. Весть об этом словно открыла шлюз. Как будто повернули какой-то рычаг и вся печаль, которую Трей до этого момента подпирал плотиной, выплеснулась в его скорби по псу. Он всегда думал о Руфусе как о своей собаке, и тетя Мейбл рассказывала, что тот, услышав голос Трея по телевизору, тут же поднимал уши и начинал искать его, бегая по комнатам. Больше всего Трей переживал, что так и не попрощался с Руфусом. Шли годы. Лаура Райнлендер закончила медицинскую школу, Сисси Джейн вышла замуж и развелась, Бебе Болдуин осталась работать в «У Бенни», но получила повышение до менеджера. Джил Бейкер вернулся домой, чтобы помогать своему отцу в семейном бизнесе по откорму скота. Рона Тернера, который ни разу не выиграл чемпионат после 1985 года, отправили на пенсию, а мисс Уитби, тридцати семи лет, незамужняя и все такая же рассеянная, погибла в автомобильной катастрофе.

При известии о ее смерти в голове у Трея закрутился водоворот воспоминаний.

— Холл, да что с тобой такое сегодня, черт побери? — рявкнул на него в тот день на тренировке тренер квотербеков. — Что тебя мучает, сынок?

Эта фраза тренера застала его, когда он — эмоционально и ментально — сидел за последней партой на уроке мисс Уитби январским днем 1979 года. Он снова вспомнил, как в класс вошла Кэти.

— Умер близкий человек, — ответил он.

Это был 1995 год, ему исполнилось двадцать семь. После Кэти отношения с женщинами не ладились. Он был недолго женат на одной модели, которая устала штурмовать неприступные стены этого бизнеса, и постоянно находился в связи с какой-нибудь женщиной, но сразу же бросал ее, как только она начинала утомлять его, что случалось довольно часто. Трей приобрел репутацию известного спортсмена-холостяка, от которого следует держаться подальше, если девушка не хочет, чтобы ее съели, как аппетитную сливу, а косточку потом просто выплюнули. Те, кто занимался сплетнями о выдающихся фигурах спорта, никогда не удосуживались разобраться в возможных причинах такого непостоянства, которое было понятно другим суперзвездам, привлекавшим к себе девушек благодаря своей славе и деньгам. Только Кэти любила его ради его самого.