Перекати-поле

— Я хочу предложить Кэтрин Энн постоянно встречаться со мной, — сказал он Джону.

— Да ты и так с ней постоянно встречаешься, ТД.

— Нет-нет. Я имел в виду совсем другое.

— Ты хочешь сказать, что Кэти будет теперь только твоей, без меня в этом уравнении?

Слово «уравнение», произнесенное Джоном спокойным, серьезным тоном, вызвало из памяти старое воспоминание. Так говорил Волчище! Трей уже забыл об этом, но Джон, оказывается, помнил. Теперь стало понятно, что имел в виду тот человек. Но… Джону нет места в уравнении? Черт, да нет же, он вовсе не это хотел сказать! Джон был его закадычным другом. Он был для него как колышек, к которому его тетка подвязывала помидоры на огороде; не то чтобы Трей не мог стоять на ногах самостоятельно, но Джон был опорой и поддержкой, несмотря на то что половину времени они с ним обязательно препирались по какому-нибудь поводу.

— У меня это просто случайно вырвалось, — протестующе произнес Трей. — Я имел в виду, что хочу встречаться с ней постоянно в другом смысле. Ну, она будет носить куртку с моим номером на спине. А ходить мы будем, как и прежде, вместе — ты, я и Кэтрин Энн. Только теперь она будет моей девушкой, а тебе — подругой. Так ведь тебе подойдет, правда? Ты будешь любить ее как брат, а я… я люблю ее как девушку. Ты ведь думаешь о ней как о сестре?

— Конечно, — ответил Джон. — Кэти для меня… как солнце в окошке. — Он по-братски ткнул Трея в плечо. — А ты — как темная туча.

Трей ухмыльнулся ему в ответ.

— Я знал, что с тобой все будет в порядке, просто хотел убедиться. Знаешь, Кэтрин Энн тебя тоже любит, просто немного по-другому.

— Я в курсе, ТД.

Он сказал ей об этом в субботу вечером перед домом мисс Эммы, после того как они завезли Джона домой. Они с ней сидели в новом «мустанге», который тетя Мейбл подарила Трею на день рождения.

— Кэтрин Энн, я хочу спросить тебя кое о чем, — произнес он, стараясь не выдать своего волнения.

Она посмотрела на него своими голубыми глазами.

— Хорошо.

— Уф… — Он нервно сглотнул, надеясь, что она этого не заметила. — Прямо не знаю, как и сказать.

— Сказать что?

— Сказать, что я чувствую к тебе.

— Я знаю, что ты чувствуешь по отношению ко мне.

— Нет-нет, я имел в виду совсем не то… не то, что ты думаешь.

Краснея и потея под пристальным взглядом ее голубых глаз, он пожалел, что вообще завел этот разговор, не убедившись, что она испытывает к нему те же чувства. Они ведь с ней никогда даже за руки не держались, не говоря уже о том, чтобы целоваться! Он ей нравился, Трей не сомневался в этом, но был ли он нужен ей так же, как была ему необходима она? Кэти была такой… такой независимой!

— Короче, так, — сказал он. — Я хочу… чтобы ты ходила со мной и… только со мной. И… постоянно встречалась со мной, но при условии, что ты сама этого хочешь, Кэтрин Энн. Я не хочу… ничего ломать между нами.

Она улыбнулась и, придвинувшись к нему поближе, обняла его руками за шею; от неожиданности Трей даже чертыхнулся. Руки у нее были мягкие и нежные, как лепестки цветка, а лицо в обрамлении шелковистых белокурых волос казалось поистине ангельским — Трей был готов растаять на месте. Кэти смотрела ему прямо в глаза.

— Я и так постоянно встречаюсь с тобой, — тихо произнесла она. — Ты что, не заметил этого? — У девушки был такой вид, какой бывал у нее, когда она, глядя им с Джоном в лицо, подсказывала ответ в математической задачке.

Слова буквально застряли у него в горле, но руки сами обняли ее, и тело Кэти, каким бы маленьким оно ни было, идеально улеглось в них, как будто было специально предназначено именно для этого.

— Боюсь… что не заметил, — пробормотал Трей, и голос его прозвучал так, словно у него был ларингит в тяжелой форме.

— А теперь, когда ты уже в курсе, не кажется ли тебе, что меня следует поцеловать?

— Я действительно… очень хочу, — сказал он и, прижавшись к ее губам, почувствовал, как растворяется в их потрясающем вкусе, похожем на вкус шоколадного торта.

Вот так все и вышло. Так же просто и непринужденно, как парус ловит попутный ветер, и Трей не испытывал по этому поводу никакой грусти.

Он надел свой шлем и расположился позади всех игроков, сгруппировавшихся вокруг тренера Тернера, когда они были в раздевалке. Обычно он сидел рядом с Джоном в первых рядах, чтобы услышать последние наставления тренера, и никогда не надевал шлем до выхода игроков на поле. Но сейчас, перед игрой, он не мог рисковать, потому что кто-то из тренерского состава мог заметить его распухшую челюсть. О том, что Трей не совсем в порядке, знала только Кэти, но он взял с нее слово, что она не расскажет об этом его тете и Джону. Он сам будет бороться с этим, пока не закончится весенний сбор команды.

***

Кэти сидела с Руфусом в последнем ряду на открытой трибуне и с тревогой наблюдала, как Трей с Джоном отрабатывали на поле игру в пас.