Переход

– Двадцать секунд. – Я заорал врачу:

– Блять, заткнись уже!

– Десять секунд! Господин Иезекиль, внимание, через пять секунд пойдут последние пять секунд, вам нужно прекращать. – Я гневно посмотрел на врача и продолжал отчаянно реанимировать Хироса. В палату вбежал Марис, готовый оттаскивать меня от тела Хироса. Я посмотрел на него и зарычал. У него на глазах были слезы.

– Пять. – Пожалуйста, Хирос!

– Четыре секунды. – Пожалуйста, не умирай, прошу тебя!

– Три. – Нет, пожалуйста!

– Две, прошу приготовиться.

– Одна, – и через один удар моего сердца, – стоп реанимация! Внимание, прошло пять минут. По Закону Аргеада, мы обязаны остановить реанимацию. Всем стоять, господин, уберите руки от тела. – Я замер, все замерли в комнате. На меня смотрело два врача, три медсестры и Марис. Он уже вытянул руку к моей, Хирос по прежнему не дышал. Я прекрасно понимал, что должен закончить реанимацию. Вышло пять минут, и я обязан прекратить эту чертову реанимацию. Если я продолжу – меня ждет смерть, а Хирос может исчезнуть навсегда, в его тело может прийти Перешедший, такой как я.

Но, Хирос сделал это для меня. Он самый родной человек здесь, в этой Вселенной. Он тот, кто заботился обо мне, он любит меня, а я – люблю его.

– Любимый, прошу, вернись ко мне! – Оторванные мной от него руки снова опустились на грудь Хироса и я приступил к реанимации. Врачи вдохнули с ужасом и замерли на месте, так и не выдохнув. Марис открыл рот, но я посмотрел на него так, что он застыл. Я смотрел на всех, кто был в комнате, я продолжал реанимацию. Врачи были в шоке, они были в ужасе, их лица были перекошены, но они как заколдованные смотрели на меня и на то, что я делал. Древнее правило, уж они то, как врачи, прекрасно знали, о чём идет речь. Это Закон, это – древний обычай. Нельзя его нарушать. Это правило, за нарушение которого, грозит смерть. Смерть притягивает к себе, это было неприемлемо, но, и притягательно. Они смотрели и ничего не могли сделать, а я продолжал нажимать на грудь снова и снова, а когда все пришли в себя и кинулись ко мне, я лёг на Хироса и продолжал реанимировать, пока они не оттащили меня и не швырнули в угол комнаты. Начался Хаос.

Я кусался, орал, впился зубами в медсестру, пнул ногой Мариса. Из моих глаз лились слезы. Все, кто был в палате, оттаскивали и отпинывали меня от Хироса. Они были в ужасе. И даже Марис. Он уже присустсвовал на моем Переходе, но сейчас был в не меньшем ужасе, и я видел это по его лицу.

Я орал, вырывался и плевался, умолял дать мне еще пару минут. Звук резкого вдоха оглушил нас всех. Мы замерли, все взгляды устремились на Хироса. Это он вздохнул, выдохнул со свистом, потом еще, потом еще раз и затем, открыл глаза. Теперь и я был в ужасе, потому что не знал, Хирос ли это очнулся, или тот, кто как и я, совершил Переход. Это означало бы смерть для всех, кто находился в этой комнате. Мои руки похолодели, в глазах потемнело.

                              Глава 15.

Хирос моргает и смотрит вокруг невидящими глазами. Постепенно я замечаю, как его зрение фокусируется. Он обводит комнату взглядом, останавливается на нас. Его взгляд выражает удивление и это само по себе не очень хороший знак. Я помню, как сам удивленно озирался вокруг, когда совершил Переход.

– Где я, кто я? – Врачи в шоке. Я затаил дыхание. Я точно помню, что сказал нечто подобное. Что я, блядь, натворил? Я взялся руками за голову понимая, что скоро она слетит с плеч.

Хирос переводит взгляд на меня. Он останавливается на мне и смотрит на меня, кажется, целую вечность. В палате тишина. Никто не смеет произнести ни слова. Я смотрю на Хироса и не могу понять: он это, или человек, который совершил Переход. Наши взгляды прожигают друг друга. Я смотрю в знакомое лицо с болью, потому что понимаю, что это может быть не Хирос, а совсем другой человек. Я понимаю в этот момент, что ложь скрыть не удастся. Сейчас слишком много свидетелей Перехода и скрыть этот Переход, как мой, не получится.

Хирос произносит, всё еще глядя на меня:

– Иезекиль, я люблю тебя. Хочу это сказать сейчас, пока ещё могу. – Все, кто находятся в комнате, резко выдыхают с облегчением. Я высвобождаюсь из рук врачей и Мариса, которые продолжали меня удерживать, и кидаюсь к Хиросу на грудь, обнимаю его. Из моих глаз текут слезы. Я рискнул всем, даже жизнями этих людей, но это того стоило, потому что человек, которого я люблю, выжил и вернулся. Хирос здесь, со мной. Он не совершил Переход и не затерялся навеки во вселенной.

Мы дали Хиросу отдохнуть, а сами вышли из палаты. Я с Марисом вышел на улицу. Мы сели на землю, возле госпиталя. Настолько вымотанные бессонными ночами и переживаниями по поводу реанимации.

Я думал о том, что двигало Хиросом, когда он производил реанимацию больше положенного времени, реанимируя меня. Он рисковал Марисом и собой, но сделал это. Сейчас я сделал это для него. И неважно, что потеря предыдущего супруга играла в той истории огромную роль, всё, что сделал потом Хирос для меня, подтверждало, что он большой человек, и я люблю его за это. Очень.