Переход

— Это ты верно сказал, но не бывает и много денег, а у нас пока средств не хватает. Так что год-другой пусть река забесплатно потрудится для счастья советского народа — и это решение окончательное, спорить бесполезно. Заходи, потом ордер возьмешь. Значит так, за активную организаторскую работу по постройке Витебской ГЭС Верховный совет награждает Воронова Алексея Павловича орденом Красного знамени. Носи с гордостью! Все, иди отсюда, только ордер взять не забудь…

Алексей так и не понял, зачем, собственно, его так настойчиво приглашал к себе Пантелеймон Кондратьевич, ведь все вопросы, которые он ему задал, были и без него решены. Разве что с производством парацетамола получилось «слегка ускорить прогресс». А сам Пантелеймон Кондратьевич проводил парня с большим облегчением в душе: теперь, если кто-то его и обвинит в волюнтаризме, он всегда может сослаться на то, что руководство республики прислушалась к мнению уже показавшего себя крупным специалистом товарища. Говорить о том, что товарищу всего семнадцать, было не обязательно, тем более ему скоро и восемнадцать уже стукнет — а газогенераторы высокоэффективные, трактора и качественную сталь можно будет любому под нос сунуть. А когда заработает «говноперерабатывающий завод», строительство которого уже заканчивалось, то парню можно (и, скорее всего, нужно) будет еще орден выдать — и тогда «ссылка на авторитет» будет вообще неубиваемой…

ПГТ «Приреченский» за год внешне почти не изменился: в нем прошлым летом построили единственное здание, совмещающее школу и поселковый клуб, а еще успели отделать доломитовыми плитами поселковую больницу. И на этом внешнее развитие поселка закончилось — но вот внутреннее его развитие не прекратилось. Например, во всех домах теперь появилось центральное отопление, по всем квартирам развели трубы с горячей водой (и в половине квартир даже успели поставить чугунные ванны). Но главное, что очень высоко оценили жители поселка, стало газоснабжение кухонь. А газ в поселок поступал с небольшого газового заводика, выстроенного в паре километров в стороне. И выстроили его так далеко потому, что уж очень специфическим было сырье, на заводике используемое.

И работало на нем всего шесть человек, включая четырех «дерьмовозов»: теперь выгребные ямы, в которые выходили канализационные трубы из домов, становились «источником ценного сырья», регулярно переливаемого в стоящие на заводике шесть метановых биореакторов. И хотя дерьмо было лишь малой добавкой к заполняемому реакторы сырью, заводик все именно «дерьмоперерабатывающим» и называли. А в основном туда загружали любые сельхозотходы (ту же картофельную ботву, например), солому, торф — и в обязательном порядке коровий навоз (который, по идее, должен был поставлять в реактор метановых бактерий). Ну и вообще любой навоз с деревенских ферм. Заводик был небольшой, но «высокотехнологичный»: получаемый биогаз очищался с помощью турбодетандера и в трубу подавался уже чистый метан. А все «ароматы» сжигались в котле установленной так же на заводе местной электростанции. И газа с этого заводика хватало и на все дома, и на общую для всего поселка водогрейную установку. Правда зимой на отопление его уже не хватало, но именно поэтому сами жители с большим энтузиазмом принялись строить дополнительные газовые реакторы: котельная, работающая на торфяных брикетах, придавала зимой воздуху в поселке особую «свежесть», а газовый водонагреватель атмосферу совершенно не портил. К тому же торф, пропущенный через реактор, превращался в очень качественное удобрение, а в «первозданном виде» он, конечно, тоже полям урожайности добавлял, но заметно меньше. А насчет того, что в исходном виде сам торф был «менее концентрированным», работники организованного в поселке совхоза вообще не задумывались.

А вот Пантелеймон Кондратьевич, узнав про выстроенный Алексеем «газовый заводик», задумался. Послал инженеров разобраться, как там и что — и теперь под Минском строился завод, в котором намечалось запустить сразу полсотни реакторов по тысяче кубометров: по прикидкам такой завод мог столицу республики полностью «природным газом» обеспечить. Для бытовых нужд только, но и это было бы прекрасно, ведь только на кухнях в городе можно было сэкономить ежедневно почти пятьсот тонн дров. А если таких заводов еще понастроить в разных местах — но сначала нужно было показать многочисленным скептикам, что завод действительно является рентабельным производством. А сокращение риска отравлений газом (которые, несмотря на все предосторожности, регулярно случались) при замене светильного (то есть генераторного) газа на метан уже само по себе должно было оправдать подобные стройки. Но все равно чтобы доказать пользу таких заводов наглядно, требовался, как говорил «партизан», референтный объект — и Пантелеймон Кондратьевич с нетерпением ждал, когда же он сможет в торжественной обстановке кинуть первую лопату дерьма в метановый реактор…