Переход

Свояк оказался на месте, он выяснил суть задуманного и тут же напросился в долю. Предложил присмотреть за хозяйством – мало ли что.

«Неплохо, – рассуждал Трифоныч. – Страховка не помешает».

По словам свояка, спрятаться на корабле можно в двух местах – якорной и румпельной. В последнюю вообще редко заглядывают. Забраться можно, открыв люк рычагом, а после «задраиться» изнутри.

Все становилось на свои места – план зрел!

Но в сторону дома Трифоныч не спешил. Пускай гость заснет, да покрепче.

За много лет старик впервые ощутил собственную значимость.

«Дом наконец-то куплю! – мечтал он. – Мотоциклет „Урал“…»

На большее фантазии у Трифоныча не хватило, и он глубоко задумался о том, как готовиться к мероприятию.

«Значит, прибываем, незаметно выбираюсь и сажусь „на хвост“ тем, кто в ущелье пошел. Дальше действовать по обстановке, и главное – разведать, где что. После со свояком экспедицию враз соберем! Именно! Нужно еще продуктишек не забыть, ну и, как эти уснут, в муфельную или эту – пумпельную…. Черт, забыл! А, рупельную! Люк на корме. Как заберусь, задраить», – строил планы «путешественник».

Ноги несли Трифоныча, будто молодого. Он и сам не заметил, как оказался возле пристани.

На «ярославце» еще горели огни, и в кают-компании мелькали фигуры. «Диверсант» решил все же зайти в гости и «прощупать» будущий плацдарм – корнями врасти.

Корабль принял его тихо и приветливо – впустил, как обнял. Через приоткрытую дверь виднелись ступени, идущие вниз.

Старик хотел постоять-послушать, но передумал и смело пошел навстречу голосам.

– Привет! – улыбнулся трем парам глаз Трифоныч. – А где мой квартирант?

– Так он часа полтора как ушел! – удивился Иван.

– А-а! Так я дома-то и не был. Включил свет в заежке – и к свояку. Значит, он там уже.

– Конечно! – успокоился Иван и спросил: – Водки хочешь?

– Разве что рюмочку-другую, – скромно промямлил «разведчик» и приготовился внедряться по-настоящему.

Рюмочкой-другой не обошлось, и просидели почти два часа. Обсуждали политику и местное житье-бытье.

Когда же корабельные собутыльники засобирались спать, им пришлось помогать старику выбраться из кают-компании.

– Дойдешь? – участливо спросил старший.

– Так должен, – заверил «разведчик», с трудом перебираясь с корабля на пристань.

Иван сильно бы удивился, если бы увидел, как удаляющийся дедок идет все тверже и ровнее.

Дойдя до тени заборов, дед собрался было бежать, но тут на противоположном берегу Байкала мелькнула зарница, какой он никогда не видел.

Бело-сиреневое сияние разлилось по небу, словно начался какой-то неурочный праздник. Вроде как фейерверки бабахнули.

«Сияние северное, – вспомнилась Трифонычу старая картина из далекого детства – „Папанинцы на льдине“. – Откуда только оно? Расфантазировался».

Зарево погасло, но небольшие всполохи продолжали пыхать, словно работали осветительные фонари. Закончилась «иллюминация» секунд через десять.

Пара секунд паузы, полная темнота, и все сначала – бело-сиреневая пирамида острием в небо. Когда затухало, свет не мерк, а осыпался.

Такого Трифоныч никогда не видал. Взволнованный необычным атмосферным явлением, он стоял и ждал: не будет ли еще чего-нибудь похожего. Но горизонт успокоился.

Дед повернулся и побрел домой, соображая, что же взять с собой на корабль в румпельную.

Глава двадцать пятая Технологии древних

На плато: обряд, схватка и переход

Женский крик послышался первым – кричала она что-то резкое, хотя слов не разобрать.

Солнце припекало не сильно, и нужно было хранить остатки тепла – намечалась еще одна ночь на высокогорье, и она могла оказаться холодной.

Юрка присел и надел свитер и куртку. Застегнулся. Теперь можно спокойно лежать и не шевелиться – тепла хватит надолго.

Перевернулся на живот. Поправил слежавшиеся веточки в клапанах куртки. Правой рукой потянул из сидора небольшой бинокль и направил его на край плато, откуда вот-вот должны появиться конкуренты.

Женщина не замолкала. К ее воплям добавился мужской голос, но звучал он спокойно.

Шевельнулись крайние кусты стланика, и на плато вышел мальчишка с рюкзаком и притороченной палаткой. На поясе болтались закрепленные на карабинах альпинистские обвязки, оттяжки и скальные крючья. Оглядевшись вокруг, он раскинул руки и закричал:

– ООООООААААААААААААААА!

После скинул ношу и завалился на «подушку» из карликовой березки.

«Отлично! – радовался Юрка. – Если я и наследил там, сейчас он все перепашет».

Минут через десять появилась женщина, и сейчас они лежали, перебрасываясь короткими фразами.

Прошло минут двадцать. Мальчишка поднялся, следом дамочка. Осмотрелись.

Через минуту женская фигурка уверенно махнула рукой в направлении доминирующей вершины, и, взвалив поклажу на себя, они пошли по Юркиному утреннему маршруту.

«Неплохо, – оценил тот, – ни о чем не подозревают и не осторожничают».

Разглядывать лица в бинокль показалось интересным. Немного напряжены, но это понятно: женщине и мальчишке предстояло действовать.

Погоня Ознорского с компанией наверняка движется следом, а эти, видимо, чуют.