Переход Суворова через Гималаи. Чудо-богатыри «попаданца»

— Я согласен с вами, мсье государственный секретарь! — Моро насторожился, понимая, что после таких слов шкуру придется делить напополам, тут одним куском не отделаешься.

— О мой генерал, мы должны учитывать мнение народа и не доставлять ему неудобства. А также важно уважать культуру и язык поселенцев! Поэтому будет вполне демократично, если франкоговорящие области отойдут обратно к Франции, а районы, населенные выходцами из королевства, перейдут под наше покровительство…

Бесхитростная улыбка посла и его чисто детский взгляд, вызвали приступ бешенства у генерала.

«Ничего себе, как американцы понимают честность и справедливость?! Нам — один Квебек, а им — вся Канада! Вот это аппетит! Воевать и проливать кровь будут французы, а они захватят все готовое!»

Однако не в его ситуации было обличать своего союзника. Английская удавка могла оказаться смертельной, и без американской помощи нельзя было выстоять. Осталось только договориться в цене.

— И вот еще одна проблема, генерал, — посол не дал Моро заговорить, — на севере Луизианы стоит отряд ваших доблестных солдат, к которым присоединились, как мне известно, русские казаки…

— А чем вам они насолили? — интонация в словах Мэдисона не понравилась генералу.

— Они напоминают индейцев, только одеты в странное платье, в котором их можно принять за дикарей!

«Когда-нибудь вы сцепитесь с этими дикарями, и от вас полетят пух и перья. Но еще лучше повстречаться с русскими солдатами — вы испытаете незабываемые ощущения!»

Моро улыбнулся посланцу президента и сказал весомым ГОЛОСОМ:

— Это наши союзники, мистер Мэдисон!

— Зачем вам Эдмонтон, генерал? Никчемный городишко, которому едва десять лет, население всего пара тысяч, кругом индейцы… Дикие края!

— Но там почти не говорят по-английски…

— Путь с Луизианы долог… Продайте нам этот Эдмонтон, а мы за него поставим снаряжение.

— Я думаю, Канада — вполне достаточная цена за поддержку моего корпуса! А насчет Эдмонтона вам, мсье Мэдисон, лучше говорить с русским посланником в Вашингтоне. Отряд казаков выступил по соглашению с Россией и по приказу наместника Орлова.

Моро улыбнулся, увидев, какую «шпильку» он воткнул в американца, — лицо последнего приняло неописуемое выражение…

Индийский океан

Никогда еще капитан второго ранга Крузенштерн не думал, что его жизнь может совершать такие выкрутасы. Едва оправившись от ранения — свежий рубец еще кровоточил, — он вместе с командой на прибывшем из Ново-Архангельска корвете совершил долгое и утомительное плавание до Владивостока.

В огромной бухте Золотой Рог стоял добрый десяток русских военных кораблей, от фрегатов и корветов до бригов, не считая множества «купцов».

Ивану Федоровичу даже показалось, что на Тихом океане перестал полоскаться по ветру Андреевский флаг. И вот здесь Крузенштерн понял, что война с Англией идет уже по всему свету…

Перед его глазами до сих пор стоял всесильный наместник Дальнего Востока, светлейший князь Потемкин-Амурский, гневно сверкающий единственным глазом и торжественно объявляющий:

«Теперь, за вероломное нападение на Охотск, Николаевск, Петропавловск-Камчатский, Аляску требуется отомстить, вернуть долг сторицей надменной Британской империи!»

Во Владивостоке Крузенштерн получил новенький бриг, вооруженный 16 24-фунтовыми укороченными пушками, почти такой же корабль, как его погибшая «Надежда».

Впрочем, имя «новобранцу» присвоили в почитание заслуг старое, экипаж доукомплектовали, и не прошло недели, как эскадра наместника отправилась отбивать Цусиму, на который высадились англичане и где в цитадели еще стойко держались русские солдаты, отразившие несколько приступов. «Надежда» отделилась от русского отряда на траверзе острова и отправилась в долгое одиночное плавание…

— Цейлон, господин капитан!

Крузенштерн прижал к глазам морской бинокль, только-только появившийся на флоте вместо подзорных труб, и увидел у самой линии горизонта темную полоску, протянувшуюся во всю ширь.

Куда там Кадьяку! Этот остров больше напоминал своими гигантскими размерами Сахалин!

— Мы в английских водах, капитан!

Шкипер Иоганн Ван Босхэн был невозмутим. Без его помощи Крузенштерн вряд ли бы добрался до Батавии, центра голландских колоний на огромном островном архипелаге. Но лучший шкипер князя Потемкина привел корабли точно в порт, по пути пережив два больших шторма.

Время торопило, и хотя «Надежда» была в пути больше двух месяцев, Крузенштерн, приняв на борт десяток молчаливых голландцев, отправился к берегам далекой и сказочной Индии.

— Это богатая страна, капитан, — голландец улыбнулся, — мы торговали с ней долго. Но двадцать лет назад британцы нас вышвырнули! И все эти годы мы тайком ввозили товары в единственный порт княжества Майсур. Часто привозили и оружие…

— Мы идем туда? — немедленно уточнил Крузенштерн, хотя имел на руках письменный приказ Потемкина.

— Да, капитан, мы идем в порт Мангалуру, это последняя гавань, оставшаяся у княжества. Оно уже сорок лет воюет с англичанами, их владыка Типу-Султан великий воин!