Переходы от античности к феодализму

Ведь сенаторская аристократия Запада, отлученная от политики при тетрархии, добилась невероятных экономических успехов. Высокие показатели обогащения и низкие – рождаемости привели к огромной концентрации земельной собственности в руках немногочисленных крупных землевладельцев, а средний доход западной аристократии в IV веке впятеро превысил доходы их предшественников в I веке. [150] Императоры, пришедшие на смену Константину, часто были военными низкого происхождения – от Иовиана и далее все чаще они происходили из scholae palatinae или дворцовой стражи. [151] Но все они, даже резко настроенный против сената Валентиниан I, заканчивали назначением «светлейших» на ключевые государственные посты, начиная с преторианской префектуры. Контраст с Востоком разителен: там те же бюрократические функции выполнялись незнатными, а немногочисленные аристократы, получавшие должности, зачастую – что еще более поразительно – сами были выходцами с Запада. [152] Военная машина западной империи оставалась в стороне от аристократического сообщества Запада. Но со смертью Валентиниана в 375 году сенаторская плутократия начала возвращать себе саму императорскую власть, отбирая ее у армии, и со слепым эгоизмом патрициев постепенно сокращать весь оборонный аппарат, который находился под особым покровительством военных правителей империи начиная с Диоклетиана. Уклонение от налогов и военной службы долгое время были распространены среди западного землевладельческого класса. Его закореневшая «цивильность» получила новый стимул с переходом армейского командования на Западе к германским генералам, которые в силу своего этнического происхождения не могли, в отличие от своих предшественников из Паннонии, присвоить себе императорский титул и вызывали ксенофобскую ненависть у солдат, которых они возглавляли, чего никогда не было при балканских генералах. Арбогаст или Стилихон, франк и вандал, так и не смогли перевести свое военное влияние в стабильную политическую власть. Сменявших друг друга слабых императоров – Грациана, Валентиниана II и Гонория – аристократические клики без труда настраивали против этих социально изолированных чужеземных генералов, чья ответственность за оборону империи не могла обеспечить им господство в ней или даже их собственную безопасность. Таким образом, землевладельческая знать окончательно вернула себе власть в империи – и тем самым привела ее к гибели. Через несколько лет за этим постепенным аристократическим переворотом сверху последовали массовые восстания снизу. Начиная с конца III века, в Галлии и Испании происходили спорадические крестьянские восстания: беглые рабы, дезертиры, угнетенные колоны и деревенская беднота периодически соединялись в банды грабителей, именовавшихся багаудами, которые в течение многих лет вели партизанские войны против военных гарнизонов и провинциальных властей, так что для их усмирения иногда требовалось даже прямое вмешательство императоров. Эти восстания, не имевшие аналогов на Востоке, были одновременно восстаниями и против рабства и против колоната – первой и последней систем труда в сельском хозяйстве на Западе. На рубеже V века в условиях тяжкого бремени налоговых и рентных платежей и ослабления границ после восстановления сенаторской власти восстания багаудов разразились вновь в еще большем масштабе и с еще большей силой в 407–417, 435–437 и 442–443 годах. В центральной зоне восстания – Арморике, простиравшейся к северу от долины Луары, – восставшие крестьяне, по сути, создали независимое государство, изгнав чиновников, экспроприировав земельные владения, наказывая рабовладельцев обращением их самих в рабство и создав свой собственный суд и армию. [153] Социальная поляризация Запада, таким образом, имела мрачный двойной финал, в котором империя была разодрана внутренними силами сверху и снизу, прежде чем внешние силы поставили жирную точку в ее судьбе.

II. Переход

1. Германские истоки