Переходы от античности к феодализму

Оттоновские успехи, в свою очередь, создали новые трудности и опасности для унитарного германского государства. Покорение герцогских магнатов саксонской династией на самом деле просто освободило нижестоящую страту знати, тем самым переместив проблему региональной анархии на более низкий уровень. Салическая династия, которая сменила саксонскую в XI столетии, пыталась справиться с широким аристократическим противодействием и неразберихой, создавая особый класс несвободных королевских ministeriales , которые образовали корпус лояльных кастелянов и управляющих, посаженных по всей стране. Это обращение к зависимым администраторам, получившим влиятельные политические должности, но не занимавшим соответствующего социального положения (они нередко владели имениями, но не имели вассальных привилегий и, следовательно, возможности влиться к какую-либо феодальную иерархию), было признаком сохраняющейся слабости монархической функции в социальной формации, которая по-прежнему не имела никакой цельной системы феодальных отношений на деревенском уровне. Внешне салические правители сделали большой шаг в направлении централизованного имперского правления – раскольнические аристократические восстания в Саксонии были подавлены, была основана постоянная столица в Госларе, а королевские владения существенно расширились. Но в этот момент спор об инвеституре с папством прервал дальнейшую консолидацию королевской власти. Борьба Григория VII с Генрихом IV за контроль над назначениями епископов вызвала всеобщую гражданскую войну в Германии, поскольку местная знать воспользовалась возможностью выступить против императора при папском благословении. За полвека непрекращающейся борьбы в Германии произошли серьезные социальные изменения – в условиях жестоких грабежей, анархии и социального насилия германская аристократия уничтожила аллодиальную основу незнатного свободного населения, которое всегда преобладало в Саксонии и Тюрингии и играло заметную роль в Баварии и Швабии. С исчезновением публичных и народных судов крестьяне перешли в крепостное состояние, они стали выполнять феодальные повинности, а среди самой знати, в состав которой – в обстановке суматохи того времени и высокой «текучести» традиционных семей – теперь вошли еще и ministerielles , произошло закрепление и кодификация воинской повинности. [236]

В конце концов, с большим опозданием – в XII веке – в Германии установился полноценный феодализм. Но если в Англии сама феодальная иерархия была введена норманнскими монархами, а во Франции она сложилась раньше монархии и затем сфокусировалась вокруг нее в процессе концентрической централизации, то здесь феодализм складывается в противовес монархической интеграции страны. Как только это произошло, политические последствия оказались необратимыми. Династия Гогенштауфенов, которая возникла после кристаллизации новой социальной структуры, стремилась построить обновленную имперскую власть на ее основе, признав опосредование юрисдикций и разветвленный вассалитет, который развился теперь в Германии. Фридрих I, по сути, взял на себя инициативу по организации новой феодальной иерархии, беспримерной по своей сложности и жесткости – Heerschildordnung , – и созданию княжеского класса из своих опорных вассалов, возвысив их над остальной знатью и возведя их в ранг Reichsfürsten . [237] Логика этой политики заключалась в превращении монархии в феодальный сюзеренитет в собственном смысле слова и отказе от всей традиции каролингского правления. Но ее необходимым дополнением было выделение достаточно больших королевских владений, предоставляющих императору самостоятельную финансовую основу, которая делала его сюзеренитет более действенным. Поскольку родовые имения Гогенштауфенов в Швабии совершенно не подходили для этого, а прямая агрессия против своих же германских князей была неразумна, Фридрих попытался превратить Северную Италию, которая всегда была чисто номинально имперским владением, в прочный внешний оплот королевской власти по ту сторону Альп. Но такое сочетание германского и итальянского суверенитета угрожало нанести смертельный удар по папской власти на полуострове, особенно после того, как за ее спиной Сицилия вошла в имперские владения при Генрихе VI. Возобновление в результате этого войны между империей и папством, в конце концов, исключило всякую возможность установления прочной имперской монархии в самой Германии. С Фридрихом II династия Гогенштауфенов существенно итальянизировалась по своему характеру и взглядам, тогда как Германия оказалась предоставленной своему баронскому устройству. После еще одного столетия войн окончательным итогом стала нейтрализация любой наследственной монархии в XIII веке, когда императорская власть окончательно стала выборной, а Германия превратилась в сложный архипелаг княжеств.