Перехваченные письма

Смерть Иды Карской. Из некролога в газете «Le Monde»

30 марта 1990

84-летняя украинская художница скончалась в Париже, где она жила с 1924 года.

Она смогла выразить себя как художник только после Второй мировой войны. У колыбели ее запоздалого признания, которым она обязана выставке в галерее Брето в 1949 году, стояли такие люди, как Анри Кале, Марк Бернар, Франсис Понж, Морис Надо, Жан Полян. Именно стараниями критиков, и притом лучших, Двадцать необходимых игр, сорок бесполезных жестов смогли донести — сначала до избранной публики — всю глубину поэзии и юмора творчества Карской.

Позднее она сможет, благодаря смелости самых авангардных галерей, таких, как La Roue, представить публике свои Письма без ответа, Серые краски будней, своих Полуночных гостей — настораживающих персонажей, выстроившихся на мрачном ярмарочном параде.

Надо было, однако, дождаться сперва 1972 года, чтобы аббатство Болье в Руэрге организовало достойную Карской ретроспективу ее работ, а потом 1980 года, чтобы достичь полного успеха с чествованием в залах Национального фонда графических и пластических искусств на ул. Беррьер, где центральное место занимали Неистощимая Нана и Сестры нежности, Лола, Лили, Лулу.

Коллажи перемежаются с гобеленами, с бесчисленными гобеленами — некоторые из них еще в 1954 году были удостоены премии города Парижа. Работы, обычно в приглушенных тонах, изредка оживляемых ярким, как вспышка, пятном.

Карская прекратила работать только за месяц до смерти. На ее последней выставке в галерее Филипп на площади Вогезов были представлены совсем недавние ее произведения.

Жан-Мари Дюнуайе

Дмитрий Пименов. Из предисловия к стихам Поплавского[362]

Поэзия — полная ерунда, во всех смыслах, любая. Например, хорошая — она ерунда, потому что очень мало меняет объективный мир, — это в одном смысле, а в еще одном смысле — ерунда, потому что больше всего о ней говорят гады и уроды… При чтении стихов Поплавского у меня удачно получается вычитать из них поэзию в традиционном понимании этого слова и к полученному остатку прибавлять то, что остается от религии при вычитании из нее фашизма…

Можно поговорить с претензией на оригинальность о том, что Поплавский очень интересен своим мифом (т.е. жизненной историей). Русский Проклятый поэт (как французские «проклятые» XIX века), эмиграция, смерть буквально от голода, для русской культуры персонаж уникально непривычный. Сказать это — значит сказать три процента, не более… Допустим, читатель предисловия не был читателем того или другого варианта жизни поэта — ему же лучше…

«Независимая газета»

2 сентября 1999

Мощный взрыв прогремел вечером 31 августа в самом центре столицы, в торговом комплексе «Охотный ряд», что на Манежной площади. По последним данным, пострадал 41 человек. В городские больницы с осколочными ранениями и ожогами доставлено 24 посетителя комплекса, из них 4 подростка. 7 человек находятся в реанимационном отделении Института имени Склифосовского. Врачи оценивают их состояние как тяжелое.

Взрыв в «Охотном ряду» связывают с «чеченским следом» и со столичными экстремистскими организациями.

Вторую версию отрабатывают по найденной в эпицентре взрыва листовке от имени «Союза революционных писателей». В ней критикуется «потребительский образ жизни» и говорится о пользе «партизанской войны». Цель не зарегистрированного в России «Союза», по словам листовки, создать революционную ситуацию в стране. Заканчивается листовка лозунгами «Гамбургер, недожеванный погибшим обывателем, — революционный гамбургер!».

По сведениям «НГ», в Москве действительно существует организация «Союз революционных писателей». Возглавляет ее теоретик авангардного искусства леворадикальных взглядов Дмитрий Пименов. Свои статьи в Интернете Пименов подписывает как председатель совета «Революционных писателей России» и генеральный секретарь Союза борьбы с православием. В начале 90-х он принимал участие в группе художников-концептуалистов «ЭТИ». Прославилась группа своей акцией на Красной площади, когда своими телами выложила на брусчатке нецензурное слово из трех букв. Затем Пименов входил в редколлегию органа Национал-большевистской партии «Лимонка». Весной этого года в издательстве Гилея у него вышла книга «Мутьреволюция».

Французские Архивы — Борису Татищеву