Перекличка мертвых

Рассевшись по всей ширине проезжей части, протестующие перекрыли движение. Как только полицейские начали растаскивать сидящих, Арчи рванул к образовавшейся в их цепи бреши и проскочил мимо. Если бы пальцы Шивон не одеревенели от холода, она бы уж как-нибудь ухитрилась их на секунду разжать и в знак своего восхищения похлопать парня по спине. В наушниках прозвучало сообщение, что железнодорожный вокзал в Стерлинге скоро можно было бы снова открыть, если бы не опасения, что анархисты воспользуются железной дорогой как кратчайшим путем до «Глениглса». Она вспомнила рекламки, не без гордости сообщавшие, что в комплекс отеля входит собственная железнодорожная станция. Сомнительно, чтобы кто-нибудь из нынешних постояльцев воспользовался ею сегодня. Более радостные новости пришли из Эдинбурга, где проливной дождь охладил пыл демонстрантов.

Арчи обернулся к Шивон.

— Шотландская погода! — прокричал он. — Что бы мы без нее делали?

Мост Форт-Роуд работал в режиме, «близком к нормальному», поскольку движение на Кволити-стрит и Корсторфайн-роуд было восстановлено. Арчи сбросил скорость, лавируя в очередном заторе, а Шивон воспользовалась этим для того, чтобы рукавом куртки протереть запотевшее забрало шлема. Но стоило им только свернуть с шоссе, как вслед за ними сразу же устремился небольшой вертолет. Арчи остановил мотоцикл.

— Все, приехали, — сказал он.

Они еще не добрались до города, но Шивон поняла, что он прав. Перед ними за полицейским кордоном колыхалось море флагов и транспарантов. Слышались песни, свист, выкрики.

«Буш, Блэр, ЦРУ, сколько детей сегодня умрут?»

Эту речёвку она уже слышала на перекличке мертвых.

«Старший Буш, младший Буш погубили много Душ!»

А это уже что-то новенькое…

Шивон слезла с мотоцикла, сняла шлем и поблагодарила Арчи. В ответ он широко улыбнулся.

— Такой денек будешь всю жизнь вспоминать, — бросил он, разворачивая мотоцикл.

На прощанье он помахал ей рукой. Шивон помахала ему в ответ, чувствуя, как пальцы понемногу обретают чувствительность. К ней спешил какой-то краснолицый полисмен. Она достала и раскрыла свое удостоверение.

— Ну, вы совсем очумели, — гаркнул он. — Вырядились, как эти идиоты. — Он ткнул пальцем в сторону остановленных полицией демонстрантов. — Если они заметят вас за линией оцепления, решат, что и им надо сюда прорваться. Так что или проваливайте отсюда, или переодевайтесь.

— Вы забываете, — поправила она его, — что есть еще и третий путь.

Улыбаясь, она подошла к шеренге полицейских, протиснулась между двумя одетыми в черное фигурами, поднырнула под их щиты. И оказалась в авангарде колонны. Краснолицый полисмен прямо-таки обалдел.

— Где ваши знаки различия? — заорал кто-то из демонстрантов.

Шивон всмотрелась в стоявшего перед ней копа. Он был одет во что-то здорово смахивающее на рабочий комбинезон. На шлеме поверх забрала белой краской были выведены две буквы — «ЗХ». Глядя на него, она мучительно пыталась вспомнить, имело ли такую опознавательную символику какое-либо подразделение из задействованных на Принсез-стрит. Но припомнила только буквы «ЭС».

Эксцесс.

По лицу копа ручьями струился пот, но выглядел он спокойным. Вдоль полицейского строя неслись команды и подбадривающие возгласы:

— Сомкнуть строй!

— Полегче, парни.

— Отступить!

В колыхании противостоящих друг другу сторон был некий элемент слаженности. Один из демонстрантов с мобильным телефоном у уха, казалось, руководил своими: он кричал, что марш был официально разрешен и полиция нарушает все соглашения. Он грозил, что снимает с себя всякую ответственность за последствия, в то время как фотографы, встав на цыпочки и подняв на вытянутых вверх руках камеры, старались не упустить ни одного мгновения разворачивающейся драмы.

Шивон осторожно попятилась назад, потом стала потихоньку протискиваться вбок и наконец очутилась с краю колонны. Это была выгодная позиция, и она сразу же начала рыскать глазами по толпе в поисках Сантал. Рядом надрывал глотку подросток с гнилыми зубами и бритой головой. Судя по выговору — местный. Полы его куртки разошлись, и она заметила, что за ремень у него заткнут какой-то предмет.

Что-то очень похожее на нож.

Подросток снимал на вмонтированную в мобильник видеокамеру достойные его внимания эпизоды и тут же пересылал приятелям. Шивон осмотрелась. Возможности привлечь внимание полицейских не было. Впрочем, если бы они начали продираться к нему, это могло бы кончиться свалкой. Решив действовать самостоятельно, она встала у парня за спиной, ожидая подходящего момента. Началось скандирование лозунгов, руки взметнулись вверх, и, сочтя момент благоприятным, Шивон схватила шалопая за запястье и заломила ему руку назад, так что он рухнул на колени. В мгновение ока она выхватила у него из-за пояса нож, дала ему пинка, отступила к густой живой изгороди и бросила туда нож. Тут же смешавшись с толпой, она принялась усердно хлопать в ладоши. И краем глаза увидела, как в нескольких шагах от нее он с багровым от злости лицом работал локтями, ища своего обидчика.

На нее он никакого внимания не обратил.