Перекрестки судеб. Стася и Тим (СИ)

Тимур щелчком отправил сигарету в залив, вернулся к машине, где сидела Ася. Тимур догнал ее уже на трассе – сбежать от него решила, дура. Силой усадил в машину. Она брыкалась и отбивалась.  А Тимур  злился и в какой-то момент понял, что запросто ее ударит, если она не успокоится. И Ася словно почувствовала, притихла. И всю дорогу молчала.

Она не смотрела на него, когда выходила из его машины. И на Игната не смотрела. Белое платье развевалось на ветру, путалось между ее ног. Она споткнулась, чуть не упала. Тогда Тимур подхватил ее на руки и усадил в машину Игната. Ася не отреагировала. Как кукла.

— Что с ней? – в голосе Игната звенела тревога.

— Просто устала, — ответил Тимур. Рядом положил подписанные документы и захлопнул дверцу.

Теперь у него с Асей  разные дороги. И жизнь больше не одна на двоих…

В Игната стреляли через неделю. Стреляли из-за Тимура, потому что Кирилл так и не отменил заказ.

Глава 20 Тим.

— Пап, — голос дочери вытаскивает Тимура из воспоминаний. Он встряхивает головой и заглядывает в салон, тотчас встретившись с янтарными глазами своей маленькой принцессы.

— Привет, Белоснежка, — улыбается, наблюдая, как Юля смешно морщит нос и заправляет за уши выбившиеся из косы угольно-черные прядки.

— Пап, я уже не маленькая, сказок не читаю, — парирует его дочь, перелезая на переднее сидение. Обнимает его за шею и звонко чмокает в щеку.

Тимур крепко прижимает к себе дочь, позволяя ей облепить себя руками и ногами, как маленькой мартышке, зарывается носом в ее мягкие, пахнущие детским шампунем волосы.

— Но это не отменяет тот факт, моя маленькая вредина, что ты похожа на Белоснежку, — встрепывает ее волосы.

Юля тяжко вздыхает.

— Да уж, повезло так повезло. Злобные тролли так и пляшут от радости.

— Злобные тролли? — Тимур удивленно выгибает бровь, смотря в совершенно серьезные медовые глаза, так похожие на глаза той, за кем Тимур вернулся спустя десять лет. — По-моему, там гномы были, разве нет?

— Одна фигня, пап, — фыркает и закатывает глаза, словно он непроходимый тупица.

А Тимур взрывается хохотом. Долго смеется, с удовольствием, как только и может рядом со своей Белоснежкой. И как бы она не кривилась, но невероятно походила на сказочную принцессу: светлая кожа, настолько тонкая, что сквозь нее просвечиваются голубые ниточки сосудов, черные, цвета воронова крыла кудри до пояса и солнце в янтарных глазенках. Девятилетнее чудо. Не похожая ни на мать, ни на отца, но взявшая от них все самое лучшее. Но, не смотря на кукольную внешность, у его маленькой принцессы стальной характер.

— Смотрю, весело тут у вас, — Руслан останавливается у капота и не сводит пристального взгляда с Тимура.

— Привет, а ты кто? — не задерживается с ответом Юля.

Тимур  переводит взгляд на друга, губы которого изогнулись в полуулыбке.

— Я Руслан, а ты мартышка, верно?

— Сам ты мартышка, — нисколько не обидевшись, парирует Юля, — а я Белоснежка, — выдает с гордостью, продолжая висеть на Тимуре.

— Неет, — Рус уже лыбится во все свои тридцать два, — Белоснежка в платьишке ходит и с гномами дружит. А ты выглядишь как замухрышка, — окидывает взглядом ее по моде истрепанный джинсовые шорты и жилетку, всем своим видом говоря: «Так себе видок, кроха», — и в друзьях у тебя только этот престарелый тролль, на котором ты висишь, как обезьянка на банановой пальме. Так что мартышка ты, кроха.

— Юля, — встревает Тимур, едва сдерживая смех, — знакомься, это твой родной дядя.

— Ух ты, круто! — взвизгивает дочь, вмиг спрыгнув с рук Тима и оказавшись рядом с нахмурившимся Русланом. — Юлия Крутова, дочка этого тролля, — кивает в сторону Тимура, тот лишь головой качает, уверенный на все сто: эти двое поладят. Юлька же  протягивает Руслану свою маленькую ладошку.

Тимур наблюдает за этой картиной едва дыша. Видит, как по лицу Руслана скользит тень растерянности, но он быстро совладает с собой. И если мимикой он владеет в совершенстве, то глаза…в них читается целое цунами эмоций: от тоски до какой-то странной почти болезненной радости.

Медленно, все еще пытаясь совладать с собой, Руслан аккуратно пожимает ладошку своей племянницы, и выдыхает, приседая на корточки перед девочкой.

— Руслан Огнев, родной брат твоей мамы.

— Привет, Руслан.

— Привет, мартышка. Будем дружить?

Но вместо ответа Юлька широко зевает, в финале тихонько хрюкнув и замирает с удивлением в широко распахнутых солнечных глазах. И это так забавно, что у Тимура под ребрами снова растекается эта ванильная нежность при виде своей такой все еще маленькой девочки.

— Да ты не мартышка, — смеясь выдавливает из себя Руслан, — ты маленькая хрюшка, — и дразнит ее тихим похрюкиванием.

Хохочут все.

А спустя сорок минут сидят на кухне в доме Тимура. Юлька только заснула, выслушав перед этим с десяток смешных баек от дяди Руслана. Тим отмечает, что рассказчик из Руса просто обалденный, чего раньше за ним не водилось. Сказочник просто, как старый дядюшка Римус. Прошедшие десять лет сильно изменили друга, но не сумели вытравить из него все человеческое. И это радовало.