Перекрестки судеб. Стася и Тим (СИ)

— Надоело, — выдохнул он и подхватил Стасю на руки, пропуская мимо себя ее злые слова.

— Ты что задумал?

 Крутов лишь улыбнулся в ответ.

— Ты…ты… - задохнулась Стася от возмущения. — Ненавижу!

Больше слушать ее Тимур не стал. В доме швырнул на кровать. Сам вышел в ванную, глянул на себя в зеркало. Так и есть – на шее красовались четыре алые царапины с проступившей кровью. Кожу неприятно саднило. На щеке краснел отпечаток ее ладошки. Край воротника оторван. Тимур стянул рубашку, швырнул на пол. Умылся холодной водой, стер кровь. И долго смотрел на залатанные шрамами ладони, вспоминая, как Стася говорила, что ей нравятся его руки. Как такое может нравиться? Чертова девчонка! Угораздило же его связаться с ней! Тимур еще некоторое время постоял, упершись руками в раковину, переводя дух, и вернулся в комнату. И обомлел.

Русалка  сидела  на пятках посреди кровати абсолютно голая. Злая, растрепанная, с потекшей тушью. Настоящая. Он шалел от нее. Любил до одури. Ее прерывистое дыхание от его прикосновений. Ее губы со вкусом лета. Маленькая грудь, умещающаяся в его ладони. И янтарные глаза, которые она никогда не закрывала во время секса. И сейчас она смотрела на него с вызовом и откровенно предлагала всю себя. Всю?

Словно ощутив его сомнение, Русалка поднялась на колени, провела руками по шее, приподняла волосы и облизала губы. И от этого эротичного движения у Тимура снесло крышу.

Он подмял под себя Стасю, сжал над головой ее руки. Русалка ахнула, а потом рассмеялась. Он оборвал ее смех неистовым поцелуем.

Тимур целовал ее губы, шею, грудь. Опускаясь все ниже, дразня ее обжигающими ласками. А в голове всего одна мысль: «Моя…»

— Все, что хочешь… —  прошептала она.  — Все, что хочешь…только не говори…

Тимур замер. Приподнялся на руках, нависнув над зажмурившейся Русалкой. Раскрасневшаяся, в рыжих веснушках – она была прекрасной.

— Стася? – он провел большим пальцем по ее щеке, стирая скатившуюся слезинку.

— Ты же хочешь этого?

— А ты? – Тимур ничерта не понимал. Что-то неправильное было во всем: и в разговоре, и в страсти. Страсти? Он коснулся ладонью плоского живота с длинным шрамом. Русалка вздрогнула. Могла бы – скрутилась в клубочек от страха. Она боялась. Его боялась. Что за черт?

— Русалка, посмотри на меня. Ну же!

Но она не слышала его.

— Мы можем быть любовниками… — шептала она, — все, что хочешь, если…только…

Она распахнула янтарные глаза. По вискам скатились слезы.

— Не говори Игнату…Не отнимай его у меня…пожалуйста…

Тимура словно ударили под дых и по голове одновременно.

— Что? – переспросил он, отказываясь верить услышанному. — Ты сейчас серьезно? Сейчас? После того, как сама…? Стася?

— Прости…

— Твою мать, Ася! – взревел он, саданув кулаком по кровати.

Ася зажмурилась, сжалась. Он ударил снова. В ушах зазвенело. В затылке запульсировало. И Тимур почувствовал себя ничтожеством.

Он скатился с Аси, она тут же натянула на себя покрывало, отодвинулась в дальний  угол кровати. В эту минуту Тимур ненавидел Игната, Асю и себя. Себя в первую очередь, потому что в глазах жены читал совсем другое: «Ты убил нашего ребенка».  Он сцепил пальцы на затылке, прошелся по комнате, душа в себе боль, ядом отравляющую его изнутри.  Руки обжигало и дергало. Нашел перчатки, с трудом натянул на ставшие непослушными пальцы. Сжал и разжал пальцы. Ладони кололо, но становилось легче.

Ася не шевелилась и молчала. Тимур спиной чуял ее пристальный взгляд. Она готова была переспать с ним, чтобы он ничего не сказал Игнату. Готова стать его любовницей, но считает убийцей. Ей нужен Игнат, а он…он так боялся за нее. Когда увидел ее рядом с братцем, а когда она бросилась на пистолет – он словно умер. А сейчас…она станцевала обещанную ламбаду на его останках.

— Какая же ты сука… — прохрипел он, окинув взглядом дрожащую Асю.

Дура. Какая же дура. И после этого она просит, чтобы он промолчал? Черта с два! Любовники? Все, что он захочет? К дьяволу!

Телефон он нашел быстро. Тот надрывался барабанным боем. Крутов глянул на дисплей – секретарша. Нажал отбой.

Вернулся к Асе. Она уже оделась. Обернулась. Увидев в его руке телефон, кинулась было к Тимуру, но он ее перехватил.

— Ты этого не сделаешь, - шипела она, пытаясь вырваться. — Он же твой друг!

— А ты жена! – рявкнул Тимур, снова швырнув ее на кровать.

Она попыталась убежать, даже закричала. Тимур навалился на нее всем телом, прижав к кровати. Одной рукой сжал ее руки над головой. Другой вытянул из брюк ремень. Ася с изумлением наблюдала за его действиями. А он ловкими движениями стянул ремнем ее запястья, привязал к кровати.

— Ты хоть понимаешь, что творишь? – она дергала руками, пыталась лягнуть его. — Ты чокнутый!

Тимур не отвечал. Сосредоточенно скрутил жгутом простыню, перетянул ее ноги и тоже привязал.

— Извращенец! Придурок! – кричала Ася, брыкаясь. — Ненавижу! Я кричать буду, слышишь? Насилуют! Помогите! – заорала она во все горло.

— У меня в машине есть скотч, — произнес Тимур, задумчиво глядя на притихшую Асю. — Хочешь испробовать?

— Ненавижу… —  прошипела она.