Перекрестки сумерек

«Простите меня, Восседающая. Такая внезапная встреча с ней выбила меня из колеи. На чем я остановилась? Ах, да. Я понимаю так, что Силестин и Аннхарид попробуют узнать про ее близких друзей среди Желтых». Силестин и Аннхарид были подругами-заговорщицами Мейдани, обе из Желтой айя. Было их по двое из каждой Айя — кроме Красной и, естественно, Голубой — что оказалось очень полезно. «Боюсь, что это не сильно поможет. У нее широкий круг друзей, или был прежде, до того… как ситуация между Айя изменилась». Оттенок легкого удовлетворения в ее голосе, однако ее лицо разгладилось. Она все еще была мятежницей, несмотря на дополнительную клятву. «Найти всех будет трудно, если не невозможно».

«Забудь о ней на минуту». — От Юкири потребовалось усилие, чтобы свернуть шею, стараясь смотреть сразу во все стороны. Гобелен, украшенный большими Белыми Башнями, слегка шевелился, и она колебалась, так как не была уверена, что это было — сквозняк или другой слуга, выходящий со служебной лестницы. Она никак не могла вспомнить, где они были расположены. Новая тема была столь же опасна, как и обсуждение Атуан. «Вчера вечером я вспомнила, что Вы с Элайда были послушницами в одно время, и даже, насколько я могу припомнить, близкими подругами. Было бы хорошо возобновить эту дружбу».

«Это было давно», — натянуто ответила женщина, спуская шаль на плечи и кутаясь в нее, словно она внезапно почувствовала холод. «Элайда очень резко ее прекратила, когда стала Принятой. Ее не возможно обвинить в поддержке любимчиков, если я бывала в группе, ей давали преподавать».

«Значит ты не была ее любимицей», — сказала сухо Юкири. У нее был свой прецедент свирепости Элайды. Прежде, чем давным-давно та ушла в Андор, она так сильно оттолкнула всех, с кем она поддерживала отношения, что сестры еще долго бежали от нее, оступаясь по дороге. Суан Санчей была одной из них, странно вспоминать, хотя Суан никогда не нуждалась в защите от правил, которые она не смогла бы выполнить. Странно и грустно. «Даже в этом случае, ты сделаешь все от тебя зависящее чтобы возобновить эту дружбу».

Мейдани молча прошла две дюжины шагов по коридору, теребя шаль и дерганая плечами, словно стараясь сбросить с них слепня, глядя при этом куда угодно, но не в строну Юкири. Как женщина могла исполнять обязанности Серой с таким низким самообладанием?

«Я действительно пыталась», — сказала она наконец, хриплым голосом. Она все еще избегала смотреть на Юкири. — «Несколько раз. Хранительница… Алвиарин всегда отказывала мне. Амирлин занята, у нее много работы, ей нужен отдых. Всегда было какое-то оправдание. Я думаю, что Элайда не хочет вспоминать дружбу, которую она отвергла более тридцати лет назад».

Ого, так мятежницы тоже помнили об этой дружбе! Как же они думали ее использовать? Шпионаж, скорее всего. Ей надо будет попытаться выведать у Мейдани как предполагалось передавать то, что она узнала. В любом случае, мятежницы обеспечили ее инструментом, а Юкири будет его использовать.

«Алвиарин тебе не помешает. Вчера она покинула Башню, или, возможно, днем раньше. Никто не уверен. Но служанки говорят, что она взяла смену белья, так что маловероятно, что она вернется в течение нескольких дней».

«Куда она могла отправиться в такую погоду?», — нахмурилась Мейдани. — «Со вчерашнего утра шел снег, и это было ясно заранее».

Юкири остановилась и повернула женщину к себе лицом.

«Единственное, что должно тебя волновать, Мейдани, это то, что она ушла», сказала она твердо. Куда же отправилась Алвиарин? — «Теперь дорога к Элайде свободна, и ты этим воспользуешься. И постарайся узнать, кто мог бы читать ее бумаги. Только убедитесь, что никто не видит, что ты наблюдаешь». Талене сказала, что Черные знали все, что выходило из-под пера Амирлин прежде, чем это было объявлено, и им нужен кто-то, кто был бы поблизости от Элайды, чтобы узнать, как это происходит. Конечно, Алвиарин просматривает все, что подписывает Элайда, и женщиной забрало себе больше власти, чем любая Хранительница Летописей, но это не было причиной обвинить ее в том, что она Приспешница Темного. Не было также причин не подозревать. Ее прошлое тоже изучалось. «Наблюдай также за Алвиарин, столько, сколько сможете, но бумаги Элайды важнее».

Мейдани вздохнула и неохотно кивнула. Ей придется повиноваться, но она знала о дополнительной опасности, от того, что Алвиарин действительно может оказаться Приспешницей Тени. И все же Элайда тоже может быть Черной, независимо от того, что Саэрин и Певара настаивали на обратном. Приспешница Темного в роли Престол Амирлин. Эта мысль теперь постоянно жалила сердце.

«Юкири!» — сзади по коридору раздался голос женщины.

Восседающие Совета Башни не подпрыгивают словно раненые козы, от звука собственного имени, но Юкири подпрыгнула. Если бы она не держалась за Мейдани, то, возможно, она бы упала. А так их пара зашаталась как пьяные фермеры на танце урожая.