Перекрестки сумерек

Яркие знамена выглядели довольно неуместно, когда Перрин ехал по узким извилистым улочкам города. Хотя, некоторые из улиц были довольно широкими для такого города как Со Хэбо. Но они казались меньше, из-за того что двух и трехэтажные дома на каждой стороне улицы казались выше, чем были на самом деле, и готовыми рухнуть тебе на голову или на ногу. Воображение заставляло даже улицы казаться тусклыми. Он надеялся, что это из-за его воображения. Небо не было таким серым. На грязной мостовой встречались люди, но явно недостаточно, если учесть размеры покинутых фермерских угодий. И все шли, уткнувшись носом в землю. Никто не спешил идти куда-то. Все торопились уйти. И никто не смотрел в сторону другого. Живя с рекой у порога дома, они кажется забыли как мыться. Куда бы он не посмотрел, повсюду видел неумытые лица и одежду, которую не стирали по крайней мере, неделю, и сильно испачканную в грязи. По пути к центру вонь еще больше усилилась. Он надеялся, что сможет чуть-чуть к ней привыкнуть, со временем. Однако, хуже всего была окружающая тишина. Поселения бывают порой тихими, но в них не так тихо, как в лесу. Но в городах постоянно слышно какую-то возню, звук лавок, в которых идет торговля, и людей, живущих своей жизнью. В Со Хэбо не было слышно даже шепотка этой жизни. Он, кажется, даже не дышал.

Выбрать правильное направление было довольно трудно, особенно, когда люди разбегаются куда глаза глядят, едва попытаешься с ними заговорить, но в конце концов они спешились перед фасадом весьма преуспевающей гостиницы. Здание в три этажа искусно сложенное из серого камня под черепичной крышей, вывеска на котором гласила «Золотая Баржа». На надписи и на горе зерна, возвышавшейся на барже неприкрытым, словно никогда не будет отправлено, даже виднелась позолота. Из конюшни за гостиницей не появилось ни одного конюха, так что знаменосцам пришлось выступить в этой роли, от чего они вовсе не были счастливы. Тод, принимая поводья, так засмотрелся на грязных прохожих, лаская рукой эфес своего короткого меча, что Ходок чуть было не откусил ему несколько пальцев. Майенец и гэалданец казалось пожалели, что у них вместо знамен не копья. Фланн выглядел сильно ошарашенным. Несмотря на утреннее солнце свет казался… затененным. Внутри дела были не лучше.

На первый взгляд общий зал отражал процветание гостиницы. В нем стояли круглые полированные столы и дорогие стулья, вместо скамей, стоящие под высокими крепкими стропилами потолка. Стены были расписаны полями пшеницы, ячменя и проса, созревающего под ярким солнцем, и на резной полке над широким камином из белого камня стояли прекрасные часы. Однако, камин был холоден, и воздух был морозным в точности как снаружи. Часы стояли, и полировка поблекла. Повсюду лежала пыль. Единственными людьми в зале были шесть мужчин и пять женщин, сбившиеся в кучу со своей выпивкой вокруг овального, больше остальных в зале, стола, стоящего по центру.

Когда Перрин и остальные вошли, один из мужчин с криком вскочил на ноги, побледнев лицом под слоем грязи. Полная женщина с длинными сальными волосами поднесла оловянный кубок ко рту и попыталась быстро отпить, но только облила подбородок. Возможно это из-за его глаз. Возможно.

— Что случилось в этом городе? — спокойно спросила Анноура, откинув назад плащ, словно в комнате было жарко от камина. Ее холодный взгляд, которым она обвела комнату, заморозил всех сидящих за столом на месте. Внезапно Перрин заметил, что ни Масури, ни Сеонид с ними нет. Он сильно сомневался, что они ждут их на улице возле лошадей. Что делают они и их Стражи — вот вопрос?

Вскочивший на ноги мужчина оттянул воротник кафтана пальцем. Когда-то кафтан был сшит из прекрасной голубой шерсти, с рядом золоченых пуговиц до самого подбородка, но теперь казалось, что на него длительное время проливали какую-то пищу. Возможно, ее было больше, чем этот человек мог съесть. У него кожа тоже обвисла.

— С-случилось, Айз Седай? — стал заикаться он.

— Замолчи, Микэл! — быстро сказала измученная женщина. Ее темное платье по вороту и рукавам было украшено вышивкой, но из-за грязи цвета оставались неразличимы. Ее глаза были похожи на омуты. — Что заставило вас подумать, что у нас что-то случилось, Айз Седай?

Анноура собиралась ответить, но едва Айз Седай снова открыла рот, вперед вышла Берелейн.

— Купцы, нам требуется зерно. — Выражение лица Анноуры не изменилось, но ее рот захлопнулся со звонким клацаньем.

Между людьми за столом состоялся обмен длинными взглядами. Утомленная женщина некоторое время изучала Анноуру, быстро взглянула на Берелейн, очевидно оценивая шелка и огневики. И диадему. Она поклонилась, раскинув юбки.

— Мы купцы гильдии Со Хэбо, миледи. Те, что остались… — осекшись, она сделала глубокий, нервный вздох. — Я Рахима Арнон, миледи. Как мы можем вам услужить?