Перекрестный огонь

— Но все, что я тебе сказал, оставалось в силе. Главным условием организации было то, что, если ты проявишь хоть малейшую готовность к нападению или хотя бы заподозришь кого-либо из Стражей, выйдешь из повиновения или разгадаешь наш замысел, тебя следовало немедленно убрать. Что и произошло. — Коити еще раз извинился. — Я надеялся, что все продлится дольше и мы сможем неплохо провести вместе время. Поэтому я и старался тебе понравиться. Дольше не получилось, но в целом нам ведь было хорошо. Мне, видишь ли…

«Мне было так одиноко». Она поняла, что он пытался сказать.

Кто-то заплакал. Дзюнко услышала сдавленные всхлипывания.

«Может, это я? Неужели я плачу? Нет, это Идзаки. Капитан».

Дзюнко снова обратилась к звездам:

— Мне казалось… Я думала, что мы с тобой… понимаем друг друга.

«Я ведь знаю, как тебе одиноко!» — хотелось ей воскликнуть.

— Это было всего лишь счастливое заблуждение с твоей стороны, Дзюнко, — возразил Коити. — Ни один человек на свете не способен меня понять.

«Я приняла свое одиночество за твое».

— Я ведь рассказывал тебе о девочке, на которую я «нажал», чтобы заставить ее пойти со мной на свидание, когда мне было всего четырнадцать лет, — сказал Коити.

— Да, — ответила девушка так тихо, что ее услышали только звезды.

— Два года спустя она умерла.

В наступившей тишине Дзюнко услышала прерывистое дыхание Идзаки.

— Она сошла с ума из-за того, что я вторгся в ее сознание.

«Я-то тебя ни за что не оставлю!» — пообещала когда-то Дзюнко.

— Ты сказала, что доверишься только тому, кто вместе с тобой замарает руки в крови.

Наконец-то он сказал правду.

— Когда я узнал, что моя первая любовь погибла из-за меня, я задушил в себе остатки человеческих чувств. Теперь у меня просто нет души, которую я мог бы доверить кому-либо. По-моему, такой, как я, вообще не способен испытывать человеческие чувства.

Выходит, ей только показалось, что они поняли друг друга, но там и понимать-то с самого начала было нечего. Да, пьесы сочинять он умел. Актерствовать тоже. Он поставил великолепный спектакль. Дзюнко едва ли не пожалела, что оказалась единственным зрителем.

Девушка смотрела на звезды, мерцавшие высоко в небе, и слушала, что они нашептывают ей: «Ты совершила ошибку, Дзюнко. Ты приняла неверное решение, Дзюнко. Ложный шаг с твоей стороны. Тебе не следовало поступаться принципами».

Дзюнко слышала их, но почему-то это ее совсем не трогало. Почему бы это?

— Довольно! — хриплым голосом вмешался Идзаки. — Прекрати ее страдания. Ни к чему ее дальше мучить. Будь милосердным.

Коити замолчал. Дзюнко услышала, как он переступает, выбирая позицию. Она закрыла глаза и сосредоточилась на звуке шагов.

33

Владелец машины, зарегистрированной в Нериме, оказался низеньким и пухлым. Убедившись, что он ничуть не похож на того, кого видел официант в «Сан Парей», Тикако и Макихара устремились к озеру Кавагути. Движение наладилось, и они добрались туда всего за два часа.

Детективы не знали, застанут ли там человека, побывавшего в ресторане вместе с Дзюнко Аоки, но надеялись, что, проникнув в дом, сумеют раздобыть какие-нибудь сведения о нем. По крайней мере, вреда от этой поездки не будет. А вдруг им повезет, и не только он окажется на месте, но и Дзюнко Аоки заодно? Это было бы настоящим рождественским подарком.

Макихара так крепко стиснул руль, что напоминал начинающего жокея, который учится ездить верхом, намертво вцепившись в уздечку. Тикако, конечно, понимала, что он опасается вовсе не за свою жизнь и не за машину.

Это было его дело. Его судьба. Макихара наконец ступил на правильный путь, и этот путь вел его к Дзюнко Аоки.

Они подъехали к бревенчатой хижине и осветили фарами крыльцо и входную дверь. Нажимая на тормоз, детектив увидел, как из-за угла дома показался человек.

Дальше произошло то, что в точности повторило кошмар из прошлого Макихары.

В то время как Дзюнко сосредоточенно вслушивалась в шаги Коити, соображая, где он стоит, причем, скорее всего, с пистолетом, направленным ей прямо в сердце, раздался шум подъезжавшей машины. Машина. Направляется прямо сюда. До девушки донесся скрежет шин по обледеневшей, очищенной от снега дороге.

— Кто-то едет, — сказал Коити.

Дзюнко услышала, как удаляются его шаги. Должно быть, пошел узнать, кто это.

Девушка снова подняла глаза к звездам. Своим мерцанием они словно подбадривали ее. «Милые звезды, одолжите мне чуточку вашего света!» Она собралась с силами и заговорила:

— Господин Идзаки… помогите… мне.

Капитан застонал.

— Дайте… руку. — Дзюнко проглотила комок в горле, ощутив вкус крови. — Пожалуйста… помогите подняться.

— Послушайте… — Идзаки подошел поближе.

— Прошу вас… поднимите… мне… голову.

— Пожалуйста, простите меня. — Мужчина не расслышал ее. — Я не хотел, не хотел никого убивать. Я хотел только уничтожать подонков, защищать жизнь невинных.

«Да, знаю. И я тоже».