Перекресток

— Соглашайся, Карев, давай поедим по-человечески перед подвигами, я бы вот тоже от куска хорошо прожаренного мяса с корочкой такой хрустящей не отказалась… А пока мясо ждем, можно и водки выпить для аппетита, и чего-нибудь солененького пожевать на закуску. У вас здесь что есть солененького?

— Грибы, рыжики и маслята, и огурцы соленые и маринованные, рыба разная горячего и холодного копчения, — четко, будто зачитывая меню, начала перечислять Игона. — Помидоры и перец сладкий маринованные, икра черная, зернистая и паюсная, икра красная разных лососевых рыб…

— Опять разорю тебя, Карев, теперь на икру, — задумчиво сказала Ника, делая вид, что пытается вот так, сразу, выбрать что-нибудь из предложенных соблазнительных закусок. — Но сначала все-таки надо определиться с ночлегом, а то с набитым до предела желудком тащиться по буеракам и косогорам, да еще ночью, не очень-то романтично…

Блондинка резко и пытливо взглянула в безмятежные глаза официантки, но та никак не отреагировала, будто разговор о ночлеге прошел мимо её ушей, и Ника с трудом подавила желание пощелкать пальцами перед лицом девушки, проверяя — не впала ли та в ступор. Впрочем, делать этого не пришлось.

— У вас тут есть номера для проезжающих? — прямо спросил Антон, обращаясь к официантке.

Та будто бы напряглась, задержалась с ответом буквально на полсекунды, но теперь ожидающая чего-то подобного блондинка заметила эту непроизвольную задержку.

— Нет, мы не предоставляем таких услуг, — изобразила на лице радостное сожаление услужливая девушка и тут же замолчала, будто выключилась из общего разговора.

— А какая-нибудь гостиница есть поблизости? — с легким раздражением уточнил романист, которому эта беседа тоже начала действовать на нервы.

— Я не могу вам подсказать, — еще более разочарованно, но по-прежнему улыбаясь, сообщила Игона. — Но если вы поедете направо от ближайшего поворота, то можете найти старый поселок. Там живут люди, много людей, не то, что у нас. Вас могут пустить на ночлег, если хорошо заплатить и вести себя смирно.

— Это недалеко? — все-таки решился спросить Антон, хотя предпочел бы просто плюнуть и прекратить ставший бессмысленным разговор.

— Я не знаю единиц измерения, — совсем как школьница, не подготовившаяся к уроку, ответила официантка. — Но вы сказали про мясо — его начинать жарить?

— Начинайте, — бессильно махнул рукой романист. — И водки принесите, теперь выпить еще больше хочется, а из закусок — икру и маринованные грибы…

— Какую икры и какие грибы? — все с той же радостной улыбкой спросила Игона и, получив гурманское уточнение, что икру хорошо бы черную, зернистую, но если нет, то пойдет и паюсная, а грибочки — маслята, пожелала: — Вы пейте и закусывайте, когда закончите, мясо будет готово.

Как ни странно, но водка в графинчике, уложенном на бочок в ведерко со льдом, изначально предназначавшемся под шампанское, маринованные грибочки в фарфоровой плошке, икра в хрустальной вазе, сливочное масло, не порционное, а целым, янтарным, слезящимся куском, хлеб на резном деревянном блюде — всё появилось на столе буквально через минуту, будто обслуживала их не единственная официантка в маленьком придорожном кафе, а целый сонм халдеев во главе с мэтром где-нибудь в популярном столичном ресторане. Внешне неторопливо, но удивительно ловко расставив на столике водку, закуски и столовые приборы, Игона остановилась у небольшой стойки буфета, скорее декоративного, чем по-настоящему работающего, и несколько минут спокойно понаблюдала, как Антон и Ника, не откладывая удовольствие в долгий ящик, размазывают по кусочкам свежего хлеба тяжелое желтое масло, накрывают его слоем черной икры, причем именно зернистой, белужьей, цепляют на вилку скользкие, «сопливые» маслята, аппетитно выпивают разлитую по хрустальным лафитникам холодную водку и не менее аппетитно закусывают.

А едва только по паре рюмочек переместились из графинчика в утомленные поездкой и странным разговором с чудаковатой официанткой организмы, как по небольшому обеденному залу начал распространяться, разгоняя затхлость и тоскливость помещения, несильный, но удивительно стойкий и аппетитный запах поджаривающегося мяса.

Пока клиенты насыщались, Игона чуть сместилась и теперь стояла наготове возле дверей, ведущих в кухню, и мясо с отварной картошкой, посыпанной мелко порубленным укропом, подала мгновенно, можно сказать, едва только повар дал знать о готовности продукта, а скорее, едва только сидящие за столом «разогрели» аппетит.